Обольщённый (ЛП)

— Думаю, ты намеренно меня провоцировал. Вероятно, ты хотел выяснить, как далеко можно зайти.

Маска никуда не делась, но веселье испарилось. После долгого молчания Мёрдо произнес:

— Значит, вот как ты считаешь?

Дэвид поразмыслил.

— Думаю, тебе нравилось меня шокировать.

Мёрдо сверкнул глазами. Эти слова ему не понравились.

— Ты говоришь так, будто я с тобой играл.

— Разве нет?

— Нет. Сознаюсь, я хотел тебя встряхнуть, разбудить. Хотел, чтоб ты себя разглядел!

Дэвид прыснул со смеху.

— Ты полагал, что я еще себя не разглядел?

— Я знал, что не разглядел, — огрызнулся Мёрдо. — Таким, какой ты есть.

— Вот тут ты ошибаешься. Я уже знал, что предпочитаю мужчин. Я знал...

— Ты считал себя мерзостью, — решительно перебил Мёрдо. — А я хотел, чтоб ты посмотрел на себя моими глазами.

— И кого бы я увидел?

— Того, кто... — Мёрдо отвел взор и, раздув ноздри, гневно выдохнул. — Ты не мерзость, Дэвид. Ты... прекрасен.

Горло у Дэвида сдавило, но он кое-как проговорил полным эмоций голосом:

— Я мужчина, Мёрдо, а не женщина, за которой нужно ухаживать.

— Мужчина не может быть прекрасным?

— Сомневаюсь... — Дэвид запнулся, припомнив, как обнаженный Мёрдо стоял вчера в свете свечей.

«Прекрасен».

— Ты по-прежнему считаешь, что это неправильно, — бросил Мёрдо, прервав поток изменчивых мыслей. — Даже сейчас, после вчерашнего вечера. Ты считаешь, что допускаешь ошибку. — Он так резко поднялся, что ножки стула царапнули пол.

На миг он вперился в Дэвида взором; затем гневно выдохнул и, пройдя к окну, устремил взгляд на сад.

«Ты считаешь, что допускаешь ошибку».

Дэвид раскинул умом, стараясь подобрать слова, чтоб ответить на это обвинение. Откровенно говоря, он сильно изменился после первого раза с Мёрдо. В последующие месяцы не удавалось выкинуть из головы то, что между ними случилось. Воспоминания мучили и одновременно утешали, разрывали душу на части, будоражили, вынуждали задуматься о том, что когда-то он счел немыслимым. О нежности и влечении. О честности, открытости перед другим человеком. О том, что он для себя исключил. О том, на что слишком больно надеяться.

Эти воспоминания следовало лелеять, они стали сокровищем, которое можно извлечь и осматривать в самые мрачные моменты. Воспоминания, невзирая на сожаления, переполняла нежданная сладость.

Не спеша Дэвид встал и остановился у Мёрдо за спиной. Мёрдо слышал шаги, но единственное, что выдало его осведомленность, — это напрягшиеся плечи.

— Может, я и не считаю себя прекрасным. Но и что допускаю ошибку, я тоже не считаю. После... тебя.

Мёрдо окаменел. Казалось, будто Мёрдо слушал Дэвида всем телом.

— Сказать по чести, — продолжил Дэвид, — я не знаю, что о себе думаю. Но отношение разительно изменилось. Стало лучше.

Мёрдо медленно обернулся.

— И как же ты считал раньше? — Во взгляде плескались настороженность и любопытство.

— Будто я... Будто я проклят. Лишь за мысли о том, что мы вчера делали.

Дэвид выпалил эти слова не переводя духа и, не сводя глаз с Мёрдо, судорожно вздохнул.

— Но больше ты так не считаешь?

Не в силах говорить, Дэвид покачал головой.

Мёрдо усмехнулся.

— Не самое убедительное подтверждение в моей жизни.

— Нет? — Дэвид слабо улыбнулся. — Ты не представляешь, какой путь я проделал.

— О, я представляю.

Мёрдо невообразимо нежно дотронулся до подбородка Дэвида.

Время остановилось, повисла тишина. Однако вскоре Мёрдо заговорил, словно сознавался в неудобной правде:

— Хотелось бы увидеться еще раз, пока я в Эдинбурге.

Дэвид всмотрелся в пронзительные тревожные глаза. Какая неудачная затея. Кошмарная затея. Он поплатится, если сдастся и позволит себе лишнего. Если прошлый раз стал сокровищем, то этот раз станет горькой радостью. За такие воспоминания придется дорого заплатить — падением во мрак.

Но еще здесь таилось волнительное удовольствие. Пусть и всего на время. После всего сказанного и сделанного Дэвид не сумеет отказаться.

— Мне бы тоже хотелось, — пробормотал он.

Дэвида вознаградили беспечной счастливой улыбкой, отчего на щеке у Мёрдо показалась ямочка.

— Когда?

— Не знаю... Разве ты не будешь занят? Имеется в виду с королем?

Мёрдо вздохнул.

— Да, я проведу с ним немало времени. Ты собираешься на какое-нибудь из мероприятий, что организовал сэр Вальтер?

— Только в Холируд в понедельник с другими членами факультета.

— Это где добрые жители Эдинбурга по очереди талдычат о себе, а Его Величество улыбается и кивает?

— Именно, — слегка улыбнувшись, согласился Дэвид.

— Я тоже туда собираюсь. Мы сможем увидеться потом?

Дэвид задумался, сколько людей прибудет в Холируд. Какая несносная суматоха там воцарится.

Какое неблагоразумие.

— Да. Да, с радостью.

Глава 7

Понедельник, 19 августа 1822 года

Дэвид поправил кокарду на шляпе, отступив назад, вгляделся в свое отражение в маленьком зеркальце, что стояло на туалетном столике, и так и эдак вытягивал шею.

Ради сегодняшней церемонии в Холируде он облачился в новый костюм и мог лишь надеяться, что декан останется доволен. Декан уже и так дал понять, что считал Дэвида весьма плохой заменой Патрику Чалмерсу.