Обольститель

— Умоляю вас не делать этого. Я не могу взять на себя ответственность за уничтожение одного из чудес света.

— Как это галантно, как это очаровательно, Ваше Высочество! Вы делаете меня счастливой. Но мы ведем себя эгоистично. Кое-кто из наших гостей знает о той чести, которая их ждет... но не все. Мы хранили наш секрет... и надеемся, что не огорчили этим Ваше Высочество, потому что теперь мой долг — радовать вас.

Какое восхитительное общество, свободное, раскованное! Подумать только — он был лишен его все эти годы. Он подумал о Кью. Триктрак! Лекции! Единственное развлечение — концерты камерной музыки в семейном кругу.

О, отныне его жизнь станет другой!

Его обворожительная тетя — он с изумлением находил ее таковой — попросила разрешения взять племянника под руку (знаете, я все-таки ваша тетя) и повела молодого человека к гостям. Он охотно предложил ей руку и радостно заговорил с ней. Он был совершенно очарован ее ресницами.

В окружении герцога и герцогини он отправился к собравшемуся обществу.

Конечно, отныне все будет именно так. Люди — интересные, влиятельные, занятные — будут теснить друг друга, чтобы обменяться с ним несколькими словами. Прекрасные женщины делали реверансы, когда он проходил мимо них; они смотрели на него с восхищением; мужчины низко кланялись.

В Камберленд-хаусе собралось блистательное общество. Здесь находились все известные виги; они хотели быть представленными принцу.

Он заметил мистера Фокса, мистера Берка, мистера Шеридана; ему безумно нравилась их непринужденная, остроумная беседа.

И затем — главный сюрприз вечера.

— Я уверена, Ваше Высочество пожелает быть представленным одной леди,— сказала герцогиня.— Вы позволите?

Она тотчас получила разрешение и повела его к нише. К своей великой радости, он обнаружил там Утрату.

Он взял ее руку и поцеловал; она подняла свои полные любви глаза и посмотрела на него.

— Это,— прошептал он,— самый восхитительный момент нашей жизни.

Они наконец оказались в обществе вместе — дядя Камберленд принимал Утрату! Теперь им нет необходимости встречаться тайком. Это — настоящая независимость!

Что за вечер! Впервые после отъезда Фредерика принц перестал скучать по брату.

Его изумляло общество — свободные, непринужденные манеры людей, нескромные, но остроумные и блестящие беседы. Говорили о политике, искусстве и литературе. Все внимательно слушали принца, которому не приходилось стыдиться своей необразованности — он мог успешно принимать участие в любом разговоре, посвященном литературе и искусству. Гости танцевали и играли в азартные игры. Ставки были высокими, но это показалось принцу естественным в столь избранном обществе. Он играл в фараон, наблюдал за мушкой и макао. Сильнее всего его очаровали Фокс и драматург Шеридан. Таких людей он хотел иметь в качестве своих наставников. Теперь он мог сделать их своими друзьями. Да, мог бы, если бы захотел. Этот вечер показал ему, что он может получить все, что пожелает. Его пьянило радостное сознание того, что он — принц Уэльский.

Он будет снова и снова приходить в Камберленд-хаус. Красивый племянник будет здесь желанным гостем в любое время дня и ночи, сказала очаровательная герцогиня.

Она помахала ресницами Утрате, которая, возможно, немного ревновала — совсем напрасно. Он по-прежнему верен ей, но должен признать, что его тетя — необыкновенно привлекательная женщина.

Он сказал, что будет приходить сюда часто.

Ему ответили, что Камберленд-хаус станет его домом, когда принц этого пожелает.

Когда принц уехал в обществе Утраты, герцог и герцогиня ощутили вкус победы; теперь стало ясно, что именно Камберленд-хаус окажется стартовой площадкой для принца Уэльского.

***

Принц и Утрата вернулись на Корк-стрит. Георг разрумянился не только от своего успеха, но и потому, что выпил больше обычного.

Утрата пила очень мало и оставалась трезвой во всех отношениях.

— Какой вечер! Господи, что за дом! Наш рядом с ним кажется коттеджем.

Он обвел его пренебрежительным взглядом.

— Я предпочитаю быть счастливой в коттедже, нежели несчастной — в красивейшем особняке.

— Все так считают,— улыбнулся принц.

Утрата стояла сплетя руки на груди — очень хорошенькая, но излишне сентиментальная. Принц не был расположен сейчас к театральности. Его захватило настроение людей, с которыми он общался. Они осмеяли бы всякие сантименты — особенно неискренние.

— Пойди сюда и перестань играть, Утрата. Ты сейчас не на сцене. Пойди сюда и будь моей голубкой.

Она села рядом с ним, точно воплощение изящества. Он страстно поцеловал ее, но мысли его были сосредоточены на гостях Камберлендов.

— Фокс — один из лучших собеседников, каких я встречал,— сказал принц.— И Шеридан — тоже. Черт возьми, я был бы счастлив назвать их моими друзьями.

Она передернула плечами.

— Ты когда-то обещал мне, что не будешь сквернословить.

— Господи, неужели? Он громко рассмеялся.

— Как тебе понравился Фокс?

— Его одежда показалась мне... грязной. Принц снова рассмеялся.

— Ты встречаешь самого блестящего человека в Лондоне и прежде всего говоришь о нем, что его одежда грязна.