Обольстительная леди

Рэкфорд недоуменно пожал плечами. Однако через несколько мгновений спрыгнул на землю и бросился к незнакомцам с распростертыми объятиями.

— Билли Олбрайт, дружище! Это ты! — воскликнул рыжеволосый джентльмен, хлопая Рэкфорда по спине. — Мы приехали в Лондон, как только услышали о том, что ты вернулся!

— Мы знали, что ты жив. Ей-богу, мы нисколько не сомневались в том, что однажды снова встретимся! — со слезами на глазах промолвил второй незнакомец, темноволосый молодой человек с бледным анемичным лицом. — Ты действительно помирился с отцом?

Рэкфорд кивнул и, повернувшись к Джесинде, представил ей своих друзей детства — Реджа Бентинка и Джастина Черча. Он объяснил, что они вместе учились в Итоне. Рэкфорд улыбался, но Джесинда заметила в его глазах мрачный огонек. На обратном пути домой она попыталась выяснить, что могло опечалить Рэкфорда, однако он не ответил на ее вопрос.

На следующий день Редж и Джастин решили вместе с Рэкфордом, Джесиндой и Лиззи посмотреть коллекцию античной скульптуры, принадлежащую графу Элгину. Лорд Элгин разместил свое собрание в павильоне, примыкавшем к его лондонскому дому. Когда молодые люди в сопровождении гувернантки мисс Худ уже спускались по лестнице особняка Найтов, в вестибюль вошли подруги Дафны Тейлор, Эллен и Эмилия. Им не терпелось поделиться с Джесиндой последними сплетнями.

Леди Найт предложила девушкам присоединиться к их экскурсии, и вскоре молодые люди, заплатив по нескольку шиллингов, входили в павильон, в котором были выставлены античные мраморные статуи. Пожилой смотритель небольшого роста рассказал им, как лорд Элгин и его помощники вывезли в 1803 году из Афин в Англию статуи и часть фриза знаменитого Парфенона только для того, чтобы защитить шедевры античного искусства от угрозы уничтожения.

Джесинда заметила, что Черч и Бентинк оказывают знаки внимания Лиззи. Она стала наблюдать за ними и поняла, что школьные приятели Рэкфорда не на шутку увлеклись ее подругой. Но тут к Джесинде подошли Эмилия и Эллен и отвели ее в сторону, чтобы посекретничать.

— Ты не поверишь, что сделала Дафна, — прошептала Эмилия. — Только не говори никому то, что мы тебе сейчас скажем!

— Не скажу. Так что она сделала? — сгорая от любопытства, спросила Джесинда.

Эллен и Эмилия захихикали.

— Она бросилась на шею лорду Гриффиту… — начала Эмилия.

— Но он отверг ее! — закончила Эллен.

Джесинда открыла рот от изумления.

— Вы шутите! — воскликнула она.

— Нет, не шутим. Все это произошло вчера вечером в театре.

— О, бедный Йен!

— Мы только что от нее. Дафна сейчас в ярости, — продолжала Эмилия, злорадно улыбаясь. — Она мечтала о том, что объявит о своей помолвке в следующую субботу на балу, который дают ее родители. Надеюсь, ты получила приглашение?

Джесинда кивнула. Она невольно вспомнила о том, что сказал ей Рэкфорд, которого тоже пригласили на бал в дом Тейлоров.

— Наконец-то у нас будет возможность вернуть ваши бриллианты, — промолвил он с озорной улыбкой.

— Помнишь, в. прошлом году Дафна пыталась заманить в свои сети герцога Девоншира? А теперь готова выйти замуж за титулованную особу рангом пониже, хотя бы за маркиза. Мой тебе совет: не спускай глаз с лорда Рэкфорда.

— Хорошо, спасибо за то, что предупредили меня, — промолвила Джесинда.

Бросив взгляд на Рэкфорда, она заметила, что он стоит перед мраморами Парфенона, хмуря брови. Извинившись, девушка поспешила к нему.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она. Рэкфорд молчал, задумчиво потирая подбородок.

— Этим летом, когда договор купли-продажи будет наконец оформлен, коллекцию перевезут в Британский музей, — сказал смотритель, продолжая тем временем свой рассказ.

— Я, наверное, прослушала какую-то интересную информацию? — спросила Джесинда, обращаясь к помрачневшему Рэкфорду.

— Правительство приобрело эти дурацкие статуи за тридцать пять тысяч фунтов. Тридцать пять тысяч, подумать только! — возмущенно сказал он. — И это происходит в то время, когда половина населения Англии страдает от голода. Может быть, твой дорогой лорд Драммонд объяснит мне, что происходит? Логика тори выше моего понимания! — Рэкфорд тряхнул головой. — Простите, миледи.

Поклонившись, он повернулся и быстро вышел из павильона. Джесинда проводила его изумленным взглядом. «Никогда не знаешь, что Рэкфорд выкинет в следующий момент», — подумала она, качая головой.

Вскоре к ней подошла взволнованная Лиззи, ее щеки пылали.

— Что с вами со всеми сегодня? — воскликнула Джесинда, видя, что подруга не в себе.

— Пойдемте, миледи. Я не желаю больше находиться здесь, на месте преступления! Уничтожение Парфенона — это варварство! — задыхаясь от возмущения, воскликнула Лиззи. — Лорд Элгин — настоящий мародер!

Спутники Джесинды покинули павильон, оставив ее одну посреди античных мраморных статуй.

— Но это прекрасные произведения искусства, — промолвила она. — Мы, британцы, не могли оставить эти шедевры в Афинах, где им грозило уничтожение.

Смотритель кивнул, соглашаясь с ней. Но тут в павильон заглянула мисс Худ.