Оборотень

Но оказалось - нет! - не до конца ещё понимал и чувствовал он. Лишь после того, как соединились в одно их тела - так стремительно и естественно, словно всегда были предназначены друг для друга, - после того, как каждый отдал другому свою жизненную энергию, когда уже они лежали рядом, сцепив пальцы рук, и тогда остались слиты, как спаяны, навсегда - и тела их, и судьбы, и души. И это стало истинной близостью - неразделимость душ и тел, жизни и смерти. Такого в жизни Игоря ещё не было. И необыкновенно ясно стало ему, что он - избранный, что подобное чувство приходит далеко не к каждому на земле.

О чём они говорили? О чём угодно - всё теперь касалось их двоих.

- Я могу окончить учёбу где угодно, - говорила Даша. - Я училась в Льеже, потому что там, рядом, жили родители. А теперь буду учиться здесь, где живёшь ты.

- Но тебе ведь нравится Льеж?

- Конечно! Он такой красивый - старина, готика. Для историка очень подходит. Зелёный, спокойный… Знаешь, я вообще люблю и Бельгию, и Францию. Там чувствуешь себя естественно, просто. Стиль поведения людей - не кичливость. Это здесь наших нуворишей за версту видно. А там только студентов и можно различить по одежде и манерам. Но миллионера от простого клерка не отличишь - в повседневности.

- Жаль будет тебе уезжать…

Они лежали на спинах, глядя на плывущие по потолку и стенам тени, но видели друг друга.

- Нет, - сказала Даша. - Не жаль. Там хорошо, но я давно поняла, что по-настоящему Бельгия хороша для бельгийцев, Франция - для французов. Как ни просто я себя чувствовала там, но - в чужом дому, а не в своём. А ведь я уехала туда подростком, должна была прижиться. Но знаешь, говорится: «Где родился, там и пригодился». Это точно.

- Не ожидал. - Игорь легонько приподнял её голову, положил себе на плечо. - Думал, из Европы тебя сюда не заманишь.

- А у меня здесь магнит очень притягательный…

- Офелия, о нимфа!

Они засмеялись. Как счастливо было чувствовать, что каждый понимает другого с полу фразы. Даша произнесла реплику из «Гамлета», и Игорь ответил ей. Взгляды их вновь обратились друг к другу, потянулись, по телам прошла томительная судорога. Такая сладостно-жгучая, что Игорь не удержался, застонал, потянулся горячими губами к твёрдому маленькому соску и красивой тёмной родинке рядом… Нежные тонкие пальцы вплелись в его шевелюру, крепче и крепче прижимая лицо к груди. Тело его, почти вырвавшись из-под контроля, опережая чувство, рвалось к ней - вперёд, вглубь! Но, последним усилием сдержавшись, Игорь прошептал:

- Тебе не больно? Не больно?

- Нет, нет… Милый, родной… Не бойся…

И вновь пришла счастливая, умиротворённая нежность. И обволакивающий шёпот:

- Игорь… Между нами необычная связь… Колдовская… Ты чувствуешь?

- Да… Это так странно…

- Если бы не было тебя в моей жизни, то и меня бы тоже уже не было.

- Дашенька, это так странно! Но, наверное, ты преувеличиваешь…

- Ты спас меня! Ты! Меня! Спас! Позвал по имени и, как за ниточку, вытянул с того света. Не могу объяснить, но всё так и было…

Вновь переживая то, прошедшее, она тихонько плакала, но светлыми, счастливыми слезами. А потом смеялась, рассказывая весёлые истории из своей студенческой жизни. Он спросил осторожно:

- Ты оставалась девушкой… Для меня?

Даша тряхнула головой, и её волосы заскользили, щекоча, по его лицу.

- Не будь таким самоуверенным! Просто мне никто не был нужен.

- Кроме меня?

- Да, да, да! Признаюсь - кроме тебя!

- А этот Шурик? Супермен на суперавтомобиле?

- Я же сказала тебе: приятель! Его отец тоже работает в Женеве, в нашем торгпредстве. А ещё возглавляет какую-то совместную фирму, её филиалы в нашем городе тоже есть. Умный, толковый мужик, мой отец с ним общается.

- Значит, Шурик учится там же, где и ты? В Льеже?

- Нет, он учится в Мюнхене. И уж конечно не на историка - современный бизнес, менеджмент и всё такое. Прагматичный и деловой. Он бы, конечно, охотно за мной приударил…

- Верю!

- Ещё бы, не верить! - Долгий поцелуй. - Ну, ну, подожди, слово сказать не даёшь!

- Да ну его, этого Шурика!

- Нет уж, сам спросил! Он бы и влюбиться в меня мог, и жениться, да только сразу понял, что шансов нет. Вот и предпочёл спокойные приятельские отношения. И, между прочим, как друг он вполне надёжен. Мы встретились у родителей в Женеве.

- Он - из Германии, ты - из Бельгии?

- А что? Сколько там той Европы! Да и границы часто символические.

- Хорошо, когда всё так просто…

- А вот поедем с тобой, Игорёк, в свадебное путешествие, сам увидишь. Мы с Шуриком на его машине, не спеша, за трое суток сюда прикатили.

Штора у раскрытого окна колыхнулась одновременно с далёким громовым раскатом.

- Ого! - Игорь приподнялся на локте. - Неужели гроза? Или опять стороной?

Он выключил ночник, и сразу стало видно, что незаметно приблизилось утро. Ещё очень раннее, но утро. И тут, словно неоновый сполох, прошла по небу далёкая зарница, а через время опять долетел раскат.

- Будет, будет ливень! Пора, в конце концов!

- И мы побежим по лужам босиком! Игорёк, помнишь, мы бегали по нашему двору? Дождь уже переставал, но ещё пузырился в лужах, а они - тёплые-тёплые…