Оборотень. Книга первая

Совет, о коем тот просил,
Да плюс советник, что вносил
Ход заседанья на бумагу,
Пером орудуя, что шпагой,
Немедля времени, уж созван,
И из шести дворян был создан.
Мотивом сбора послужила
Лишь мудрость их, людей служивых.
Все были в возрасте за сорок,
На вкус все знали кровь и порох,
И принимать могли решенья,
Чьей смелостью из положений
Не раз уж тяжких выходили,
Куда бы рок ни заводил их.
Как только весь Совет собрался,
Страж, что все время волновался,
Не размышляя о правах,
Тот час главенство взял в словах:
«– Приветствия теперь оставим…
Беда, что нас теперь застала
Произошла прошедшей ночью –
Ко всем он обращался – впрочем,
Вы, видно, слышали сполна.
Негодования волна
Поднята горожан среди.
Их гонит страх (что до седин
Способен даже доводить)
За царскою стеной ходить,
Толпой суровою вращаться,
И к власти нашей обращаться.
Но кто из вас, сказать по чести,
Собравшихся сегодня вместе,
Поведать может нам о том,
Что держит в страхе каждый дом?
И в чьей отныне будет власти
Избавить всех нас от напасти?
Я,не вполне найдя ответа,
Все ж утверждать могу Совету,
Что зверь опасный тот и страшный,
Жил средь людей, из нас как каждый;
Возможно, и сейчас живет
И дорожит за свой живот,
Как дорожит из нас любой.
Но в полнолуния прибой
Его настигнет лунный свет
И всякий разума просвет
В нем заслонится в этот час.
И еле ноги волоча,
Он упадет в припадка танце,
И будет жутко изменяться.
Так, зубы – в злобные штыки
Превращены будут; в клыки,
Которыми он кровь прольет,
Когда нещадно жертву рвет.
А человечьи его ногти,
Звериные сменяют когти.
Из кожи шкура вдруг прорвется
И шерстью волчию завьется.
Под крики, смешанные с воем –
Как будто борются в нем двое –
Грубеют все черты лица.
Он оборачивается.
С себя сорвавши облаченье,
Под окончанье превращенья
Обуреваем жаждой дикой –
Вкусить бы крови теплой, липкой… –
На лапах убегает в ночь,
Не в силах жажды превозмочь.
В луны волшебном свете рыщет,
В крови успокоенья ищет.
Кто первым будет им замечен –
До смерти будет зверем мечен.
И вслед за полнолуний циклом,
Он, как безумец, что зациклен
На разума дурной игре,
Свою кровавую мигрень
Все переносит заново,
С луны полночной заревом.
В ней дьявольская сила, видно:
Орудье вовсе безобидно
Приемыша против ее.
Угомонить это зверье,
Что ни возьми ты, невозможно.
Любая здесь надежда ложна,
Ведь лекарь существа – луна –
Вновь исцелит его сполна.
Как мы бы с вами не хотели,
Не принесет ему потери
Ничто: ни нож, ни кол, ни меч.
Лишь только голову отсечь
Коль умудришься тому зверю –
Тогда в победу я поверю!
Но знаю также я сказанья,
В которых люд от растерзанья
Спасал себя почти что чудом:
Настигнут бывши зверем лютым,
Способен был его сгубить,
Когда мог лапу отрубить –
Такие тяжкие увечья
И ведьма в небесах не лечит.
Завыв, что замерла душа,
Не досчитавшись лап, бежал,
Скорее прочь, во что был дюж,
Полночный собиратель душ.
Таких историй, хоть и мало,
Община каждая знавала.
А мало – потому что прыток,
Собой кровавых мастер пыток:
Упертый, стойкий, гибкий, верткий –
Добраться только бы до глотки.
Такому нанести раненье –
Уже удачи проявленье,
Не говоря, чтобы отбиться.
Такое – редко приключится.
Наутро, говорилось в книгах,
Существ тех находили в ликах
Людей, что будто по не знанью
Себе чинили наказанья.
Как будто в промыслах нечаянно,
Отвлекшись, ко своей печали
Себе конечности рубили.
Сочувствия не находили
Такие случаи в народе
(Что было верным в своем роде).
Характер ложных их ранений
Не оставлял совсем сомнений:
Нельзя такие нанести,
А после – их перенести,
Не ставя лекаря в известность.
Да что там лекаря любезность!
Народ и от того серчал,
Что ни один из всех сельчан
Не видел миг того раненья
И так же, всем на удивленье,
За помощью не обращался,
Кто ночью с Сатаной вращался.
Сей человек мог быть опасным.
И в назиданье, всем чтоб ясно
К чему заигрывание с бесом
Ведет всегда – людей телеса
Тех разным пыткам подвергали,
Пока они не отвергали,
Стремясь избегнуть наказаний,
Всех своих ложных показаний.
Что с ними после сотворяли?..
Прошу, чтоб и не заставляли
Об этом даже говорить!
Люд тоже мог хотеть убить
И совершить задумку, к слову,
Полночный жуткий хищник словно.
Но, почитав о существе,
О его темном естестве,
Об этом дьяволовом псе,
Мне кажется, рассказы все
О случаях побед подобных
На самом деле смехотворны,
И порождения есть веры,
А не истории примеры.
Ведь смерти избежать оков,
Когтей терзаний и клыков,
Немногим только удавалось.
Победа тем лишь доставалась,
Кто нес с собою серебро –
Наверное, собой оно
Луну строптиво затмевает
И дар бессмертья отменяет.
Исчадье серебром поранить –
Вот верный способ, как заставить
То существо предаться смерти.
Хоть верьте в это, хоть не верьте –
Боится зверь тот, как огня,
Сильней пищали и копья,
Оружия любого крепче
Усладу некоторых женщин.
Металла страх в нем так силен,
Что вряд ли уж решится он
Свою атаку повторить,
Коль серебром ты будешь бить,
Хотя б и будет просто ранен,
А не в чистилище отправлен.
О,царь, ты спросишь, взял откуда
Рассказ про эти все я чуда.
Отвечу так: глаголют люди.
И каждый, каждый простолюдин
Об этом знает в наше время,
Настолько истово в то веря,
Что усомниться и нельзя;
Но кроме этого, друзья,
Я изучал мужей труды.
В них описания беды
Подобно нашей я встречал,
И случаи все помечал,
Что были хоть немного схожи,
И частью хоть своей похожи
На то, творится что у нас.
Я отобрал их все для вас;
Вручить хотел, коль будет случай,
Но, увидав как был замучен
Последний зверем бедолага,
И лица, полные от страха,
Столпившихся вокруг людей, я
Мигом позабыл затею,
И рысью к вам пустил коня.
Прошу за то простить меня,
Что речь моя так голословна,
И нет мужей ученых слова,
Которым прямо б подтвердил
Все то, о чем сейчас твердил.
Я помощь жду от мудрых книг –
Ведь не успел пока из них
Подробно каждую прочесть –
Но выход в них, должно быть, есть.
А значит, буду изучать
Их дальше, чтобы получать
Ответы, как из положенья
Нам выйти с гордым выраженьем.
Пока мне кажется, что нужно
Нам отыскать такого мужа,
Что искушен в делах охоты
И поручить ему заботы
С поимкой связанные зверя.
Ведь нынче я почти уверен:
При соблюдении строгих правил
Его на тот мы свет отправим,