Оборотень на щите

То ли он замешкался, то ли девица угадала, что сейчас будет — но дергать за светлые волосы не пришлось. Альвийка сама прижалась щекой к его плечу.

И Ульф, глядя на Свейту уже исподлобья, пригнулся к белой шее. Прошелся по ней губами — до изгиба плеча, сдвигая край выреза и обнажая еще больше кожи. Сладкий запах альвийки стал гуще…

Свейта снова остановилась. Посмотрела с таким ужасом, словно он резал кого-то у нее на глазах.

Ульф, уже почти ничего не чувствуя, прихватил губами складку альвийской кожи. Подумал тоскливо — дело сделано. Даже если Свейта убежит из зала, увиденное она не забудет.

Там, в зале, один из оборотней встал. И позвал Свейту за стол, где ей следовало сесть. Ульф сразу насторожился, ловя каждый звук.

Но альвийка вдруг шевельнулась у него на коленях. Прижалась ягодицами к животу, дернулась так, что его мужское копье оказалось меж двух округлостей…

И Ульф прослушал, что ответила жена молодому волку.

* * *

— Потом, — невнятно пообещала Света оборотню, возвышавшемуся над ней.

Следом она рванулась к столу, за которым сидел Ульф. Но через несколько шагов резко остановилась.

Нельзя, пролетело у нее в уме. Сперва надо понять, что затеяли альвы. До тех пор придется пожить униженной и оскорбленной. Безответной страдалицей.

И к Ульфу сейчас приближаться опасно, он слишком многое понимает по запахам. Вдруг что-то почует и расскажет альвийкам? Если они им управляют…

В следующий миг Света скривилась. Закрыла лицо руками, развернулась к оборотню — и застыла перед ним скорбным изваянием.

Оборотень не подвел. Тут же подошел, протягивая руку.

Света сочла нужным завывающе всхлипнуть. От мысли, что за ее спиной Ульф сейчас тискает альвийку, горло перехватило — и всхлип прозвучал пугающе правдиво. Оборотни за соседними столами невозмутимо разговаривали, не глядя на нее. Альвийки посматривали с сочувствием…

— Окажи нам честь, Холегсдоутир, — приветливо сказал оборотень. — Раздели с нами эту трапезу.

Света едва заметно кивнула. Потом заломила руки в горестном жесте и шагнула к столу справа. За ним пустовали два места — однако ни альвов, ни альвийек не было.

Какая удача, безрадостно подумала Света, скидывая плащ и усаживаясь на скамью. При альвах не всякие разговоры можно разговаривать…

— Спросить, — тихо сказала она, не глядя в сторону стола, за которым сидел Ульф.

Оборотень, уже устроившийся слева, пригнулся к ее плечу. Проговорил еще тише, чем сама Света:

— Спрашивай меня, о чем хочешь, Холегсдоутир. И знай, что мое имя Гудульф. Мой отец — ярл Хеггульф.

Парень, сидевший по правую руку от Светы, быстро придвинул к ней чашу, стоявшую до этого посреди стола. Заявил, дружелюбно улыбаясь:

— А я Ингульф.

Гудульф тем временем налил в чашу вина. У Светы в уме мелькнуло — Гудульф в переводе значит хороший волк. Или добрый волк.

Но все равно надо быть осторожной. "Хороший волк" Гудульф завтра может познакомиться с альвийками. Если уже не познакомился. Спрашивать надо только то, что спросила бы ревнивая, уставшая от невзгод жена…

— Как скоро оборотень в зверь? — пробормотала Света, не позволяя себе посмотреть влево. Туда, где сидел Ульф.

Гудульф придвинул к ней чашу. Ответил неторопливо:

— Был случай, когда один оборотень стал зверем через месяц и семнадцать дней. Но все остальные уходили месяца через два с небольшим. Некоторые задерживались подольше, один дотянул до четырех месяцев. Выпей вина, Холегсдоутир. И я буду благодарен, если ты назовешь свое имя.

Ты и так его знаешь, подумала Света. Тут все понятно, представиться — значит, позволить обращаться к себе по имени.

— Светлана, — невесело ответила она. Помедлила и добавила: — Свейтлан.

Ох, Ульф, пролетело у нее в уме. Почему все так вышло?

Она стиснула зубы, отгоняя горестные мысли. Сейчас нельзя раскисать…

Но в следующее мгновенье Света поймала внимательный взгляд альвийки из-за стола напротив — и страдальчески скривилась. Это тоже вышло правдоподобно, потому что губы у нее подрагивали.

— Альвийский женщины есть чары? — едва слышно спросила Света.

Гудульф посмотрел влево. Пожал плечами.

— Не знаю. По правде говоря, я нынче впервые в жизни увидел альвийских дев. Но если альвы очаровывают человеческих девиц без амулетов, то их дочери, наверно, тоже на что-то способны?

А следом Гудульф широко улыбнулся.

— Что касается меня, то рыжую волчицу я не променял бы ни на одну из этих девиц.

Да он со мной флиртует, изумилась Света. Только неумело. Видно, и впрямь — "Хороший волк". Однако Ульф рассказывал, что супружеских измен у них не бывает, потому что оборотни все чуют по запаху. И чует не только муж. Разве что…

Гудульф, не сводивший со Светы глаз, за пару секунд едва заметно сник. Пригнул голову, разочарованно поджав губы.