Оборотень по особым поручениям

Судя по всему, в черепной коробке Огдена маршировали стада слонов с индийскими гвардейцами и полковым оркестром, приветствуя раджу трубными криками, ружейными залпами и духовой музыкой. Ну или же наперерез яростно гудящему паровозу с топотом проносились стада бизонов. (Да, грешен, я тоже иногда читаю приключенческие романы.)

– Мистер Огден, где вы были вчера ночью? – начал инспектор.

– Сперва на танцах. Я напился как последняя скотина, – честно сказал тот. – Хелен… Хелен почему-то уцепилась за Дэниела. Хотя я знаю почему…

– Так поведайте, будьте добры!

– Наследство, – сказал он. – Это клятое наследство… Будто у меня мало денег! Но нет… будем искать сокровища.

– А при чем тут мистер Дэниел Бейнс?

– Он искусствовед, – пояснил Огден. – Понимаете? Хелен не разбирается в старинных вещах, а их тут прорва. Я тоже не могу сказать, что из этого подлинник, что копия, что подделка, а хапать все подряд… грузовика не хватит. Дайте воды, правда… Спасибо.

– Ничего, продолжайте.

– Хелен решила, что он может помочь. Они уже несколько раз обходили дом с этакой экскурсией, и кое-какие вещи она забрала. Да и он не стеснялся… для Тоби с Фионой, конечно. Хотя Хелен не одна тут такая умная. Помню, эта Лили тоже с ним напросилась. И сама Фиона.

– А вы? – с интересом спросил инспектор.

– А мне неинтересно, – ответил Огден. – Я не разбираюсь в искусстве. Не ценю старые пыльные книжки. Не интересуюсь древними машинами… Да, я скучный человек, но если мне что-то понадобится, я куплю новое, а не стану гоняться за старой побрякушкой только потому, что ее носила в юности какая-нибудь королева.

«Кажется, ему полегчало», – подумал я.

– Ну а если Хелен хочется стать бизнес-леди, как это модно теперь называть, я не возражаю, – добавил он. – Средств у меня достаточно, я единственный наследник и могу ни в чем себе не отказывать.

– А поскольку вы не ведете богемный образ жизни, не злоупотребляете… разве только иногда, верно? – Рассел дождался кивка и продолжил: – Не тратитесь на предметы роскоши… А чем вы вообще занимаетесь?

– Ничем, – честно ответил Огден и выпил еще стакан воды. – Это моя мечта с детства – ничего не делать. У меня были строгие родители, так что – колледж, живопись, спорт, все, как полагается у джентльменов. Сейчас я могу жить на проценты и позволять себе некоторые излишества. Но я не хочу. Хочу быть простым рантье.

Я сочувственно вздохнул.

– Хелен правильно называет меня размазней, – самокритично сказал он и приложил холодный стакан ко лбу. Рассел терпеливо слушал. – Я покоя хочу. Жить сам по себе, заниматься чем-то мирным, хоть бабочек рассматривать или там гербарии собирать. Я не желаю заниматься бизнесом, путешествовать, делать карьеру или там гулять, играть на скачках, пить… Тем более что пить я не умею, а в игре мне не везет. Ну и не надо.

– Вот об этом я и хочу спросить… – произнес Рассел. – Вы вчера, по свидетельствам очевидцев, безобразно напились, а потом начали приставать к мисс Тагор, верно?

– Угу, – ответил Огден и потрогал скулу, на которой красовалась оставленная кольцами Майи ссадина. – Я уже извинился.

– А после этого что вы делали, помните?

– Ну так… урывками… Вышел в сад, там прохладно было, вроде в голове прояснилось. Постоял, покурил и понял, что надо лечь. Ну и ушел в комнату.

– Никого по пути не встретили?

– Если и встретил, то не запомнил, – честно сказал Огден. – Я даже ботинки не снял, так на кровать и рухнул. А! Вспомнил!

– Да-да? – оживился инспектор.

– Я сквозь сон слышал, как ругалась экономка, что я не разулся. Я еще удивился, что она забыла ночью в комнате, но отключился. Только утром узнал, что с Эндрю приключилось. И вот еще… – Он приложил стакан ко лбу другой стороной. – Среди ночи я проснулся, пить хотел смертельно, а в кувшине на дне осталось. Эндрю спал, я и не увидел, что у него рука в гипсе, да и не будить же его?.. Ну и пошел на водопой. А на лестнице встретил Маккинби с бутылкой. Он очень уж веселый был, и почему-то одетый… В смысле, не в пижаме.

– Н-да. А который был час, не помните?

– Нет. Могу только сказать, что музыка уже не играла, тихо было.

– Мисс Брадшо вы в саду не встречали? Лили?

– Нет, – покачал головой Огден и снова схватился за стакан. Видимо, в голове у него палили береговые батареи, отбиваясь от вражеского флота. – Меня уже просветили, что все думают на меня. Но это не я, честное слово! Я у входа постоял да и пошел назад.

– А почему ботинки и брюки грязные?

– Потому что я навернулся там в темноте, – мрачно сказал Джон. – Нет, не буду больше пить…

– А как вы объясните наличие пайеток с платья мисс Брадшо на вашей одежде? – въедливо спросил Рассел.

– Не знаю, – пожал тот плечами. – Но мы же танцевали, и активно так, может, прицепилось?

– Все может быть… Хорошо, идите, мистер Огден, и выпейте аспирина, что ли. А то на вас смотреть больно! – искренне сказал инспектор.

Я вздохнул. От Огдена разило таким перегаром, что я ничего толком не учуял. Да, с Лили он общался, но когда именно – уже не установить!