Оборотень по особым поручениям

– Ах, какие глупости! – величественно изрекла миссис Вуд. – Куда можно торопиться в такой ранний час? Конечно, кто рано встает, тому Бог подает, но это не значит, что нужно весь день ходить голодным. И если вам нужно по делам, тогда тем более следует подкрепиться. Нэнси, дорогая, принесите чашку для мистера Нолана!

– Конечно, миссис Вуд, – кивнула девушка.

Вернулась она так скоро, будто третий прибор был заранее оставлен прямо в холле.

Тут я сообразил, что ловушка расставлена по всем правилам. Где бы я ни гулял ночами, но к завтраку возвращался непременно. Роль поверенного требовала аккуратности, ведь кто поверит в профессионализм небритого юриста в измятой рубашке?

И теперь я угодил в силки вежливости, из которых следовало выбираться, пока меня не закабалили.

– Простите, – вздохнул я, сделав символический глоток чая. – Я действительно спешу. В полицию.

– В полицию?! – глаза миссис Вуд вспыхнули, когда она почуяла что-то интересное. – Зачем же? Неужели в доме Уорренов опять…

– Нет, – вздохнул я. – Мне нужно к инспектору по другому делу.

– Какому же? – еще больше заинтересовалась миссис Вуд.

Я мог себя поздравить: попытка пристроить унылую дочь подруги сразу отошла для моей домохозяйки на второй план.

Взглянув на мисс Хокинз, я невольно вздрогнул. Она смотрела на меня голодными глазами уже второй день некормленого бульдога.

– Увы, произошла кража, – сообщил я, пытаясь изобразить на лице должную степень прискорбия. – Ко мне пробрались воры.

– Что?! – она схватилась за сердце. – Не может быть!

– Это правда, – развел руками я. – Может быть, вы что-то видели или слышали? Это произошло позавчера ночью. – И, чтобы миссис Вуд не задалась очевидным вопросом, почему я спохватился только сейчас, пояснил: – Инспектор просил раньше времени никому не говорить. Тайна следствия, понимаете?

– О-о-о, – протянула она, восторженно блестя глазами.

Я посмотрел на нее со значением и добавил, понизив голос:

– Уверен, на вас можно положиться в столь щекотливом вопросе!

Немного оправившись от потрясения, она кивнула:

– Разумеется, мистер Нолан! Я буду нема как рыба!

– Спасибо. Инспектор все еще ищет свидетелей. Но, увы, пока безуспешно.

– Как-то не очень хорошо он ищет, – поджала губы эта достойная дама. – Меня даже не спросил!

– Так вы в самом деле что-то заметили? – заинтересовался я и даже для поддержания разговора взял сэндвич.

Неужели появится повод прижать Тоби?!

– Нет, – она с искренним сожалением покачала головой. – Знаете, мистер Нолан, я часто страдаю бессонницей, и это неудивительно в моем-то возрасте. Но в ту ночь, как назло, спала как убитая. Вдобавок, вы знаете, я на ночь слушаю радио, так вот даже не выключила его…

Она вздохнула, прощаясь с мечтой быть главной свидетельницей на процессе.

Я знал, да еще как: от ее радиолы в коттедже дрожали стены, дребезжали оконные стекла и сыпалась с полок всякая мелочовка. (Не удивлюсь, если на ближайшей ферме переставали доиться коровы.) Собственно, прежде я еще и поэтому предпочитал ночевать в Эбервиль-хаусе. Не знаю, как удалось добиться такого мощного звучания обычного вроде бы прибора, но тому, кто это сделал, следовало бы получить патент на свое изобретение, а затем немедленно и добровольно сдаться полиции, чтобы его спрятали в надежной камере от разъяренных соседей таких вот меломанов.

– Ну что вы! – галантно возразил я. – Вы женщина в самом расцвете лет!

– Ах, мистер Нолан, – она зарделась и погрозила мне пальцем. – Вы такой дамский угодник! Правда, Нэнси?

– Да, – прошелестела та, хотя лично ей я никаких комплиментов не делал и даже не собирался.

– А что пропало? – продолжила расспрашивать миссис Вуд. – Что-то ценное? Деньги? Драгоценности? А, наверное, ваши бумаги!

– К счастью, ничего, – я спрятал улыбку. – Наверное, вора спугнули. Вдруг по радио передавали какую-нибудь постановку, и сыщик крикнул: «Стоять, ни с места!» Он испугался и сбежал. Должно быть, какой-то неопытный воришка.

– О, – чуточку разочарованно сказала она. – Значит, вам повезло.

– Очень! – с чувством подтвердил я, вспомнив, как едва не отбросил лапы из-за подлитого лекарства. С другой стороны, это помогло мне объясниться с Майей… И ведь не убила же она меня! Подозреваю, что в немалой степени ее снисходительность объяснялась обычной женской жалостью к несчастному умирающему животному. Так что, как говорится, все, что ни делается, – к лучшему.

– Вам тоже, миссис Вуд, – встряла милая Нэнси. – Представляете, если бы этот воришка влез на вашу половину! Вы бы могли испугаться до смерти!

Я полагал, что миссис Вуд, скорее, насмерть забила бы негодяя старинной медной грелкой либо же скрутила и лично доставила в полицию, но промолчал.

– Да, вы правы, милочка, об этом я и не подумала…

– А вдруг он вовсе не ценности искал, а… а подглядывал? – фантазировала девица. Я мысленно застонал: да что ж они все такое читают? А с виду такие набожные скромницы.