Оборотень (Приквел к Крестной дочери)

Тано мысленно посочувствовал Марко. Разница в возрасте у них была всего-то два года, но почему-то она очень сильно чувствовалась. Младшего из братьев креста Себастьян воспринимал почти как мальчишку. Да мальчишкой он и выглядел. Прямые каштановые волосы, стянутые веревкой в хвост, по-юношески мягкий овал лица и светлые добрые глаза, лишенные инквизиторской суровости. Ребенок. Как есть ребенок. С другой стороны, ему ведь и впрямь всего лишь двадцать два исполнилось этой зимой.

— Давай я схожу, — предложил Тано, посмотрев на командира.

— Если бы мне было нужно, чтобы ты пошел, я бы приказал идти тебе, — жестко осадил его брат Ренато.

Делать нечего, пришлось Марко под бдительным присмотром Диего опять направляться в дом, полный мертвецов. Впрочем, вернулись они довольно быстро.

— Не оборотень, — сообщил Марко.

— Надо было с тобой на деньги поспорить, — покачал головой Ренато. — Так, Пако, где здесь поблизости люди живут?

Мальчик пожал плечами.

— Рядом никого. Правда, где-то в лесу живет дядька страшный. Но я его не видел никогда.

— Про дядьку знаю. Староста ваш рассказал. Мутный тип, но живет в лесу уже давно, а нападения начались лишь полторы недели назад. Мы к нему наведаемся, конечно, но завтра. Теперь расскажи-ка мне, дружок, что и когда здесь случилось. Понимаю, тебе страшно, но нам нужно знать все про эту тварь.

Пако помолчал, искоса поглядывая на инквизиторов, потом все же решился.

— Наши охотники пошли на медведя. Потом, к вечеру, сеньор Антонио, он тоже с ними ходил, прибежал один, испуганный. Оборотень, говорит, на них напал и растерзал всех. Один только сеньор Антонио и спасся.

— Это было днем?

— Да, — закивал головой малец. — Потом ночью убили семью Эрнандес. Они так кричали, но все боялись выходить. Потом Антонио уехал. А потом… потом… — Пако опустил голову.

— И все ночью?

— Да.

— Значит, единственный случай нападения днем был в присутствии Антонио. Понятно. И староста сказал именно оборотень, а не медведь?

— Да.

— А нам говорил, что гигантский медведь. Интересно. Со старостой вашим мы еще обсудим, почему он ничего про оборотня не упомянул. Чувствую, отправится сеньор Антонио прямиком в подвалы Ордена. Но это позже. Так, братья, время потихоньку идет к вечеру. Марко, отнеси Пако в подпол, пусть там посидит, пока мы убираться будем. Голову ему прикрой, нечего… лишнее смотреть. Диего и Себастьян, собираете дрова по деревне, обустраиваете огненный круг перед крыльцом этого дома. Раз у Пако тут есть убежище, то пусть прячется. Должен же кто-то выжить, случись что. Марко, мы с тобой пока займемся погребальным костром, — Ренато показал пальцем на нечто вроде небольшой площадки между домами, — вон там. Иначе задохнемся в этой вони. Судя по всему, тела лежат уже не первый день. Это хорошо, значит, не придется иметь дело со стаей оборотней. Медведь. Надо ж такому случиться. В первый раз слышу о подобном. А еще думал, что меня уже ничто не удивит, — он покачал головой. — Диего, Тано, закончите со своим заданием, присоединяйтесь.

Братья креста возились до самой темноты. Обустраивали место ночевки, стаскивали и сжигали мертвецов. Успели не все, но по большей части поселение очистили. Уже к сумеркам Ренато прочел быструю погребальную молитву и чиркнул огнивом. Жадное пламя взметнулось к небу. Отвратительный запах усилился, потом сменился на не менее тошнотворный, но с нотками дыма.

В сгустившихся сумерках братья поспешно ополоснулись по очереди в ручье на окраине деревни. Сменили одежду. Старую бросили в костер. Все равно ее уже не отстирать. Дестриэ сопровождали своих хозяев — у лошадей чутье получше человеческого. Медведя услышат раньше. Но обошлось. Пако оставили в подполе, прикрыв люк волчьей шкурой. Раз оборотень его за все это время не обнаружил, значит, пусть малый сидит в своем укрытии.

Себастьяну казалось, что несмотря на купание, запах гнилой плоти впитался в его кожу. Теперь вместо посещения таверны с выпивкой и девицами больше хотелось попасть в баню* (*Да, да, в средние века, примерно до эпохи Возрождения, бани были вполне распространенным явлением в Европе — наследие Рима. Прим. авт.) и просидеть там весь день, смывая с себя эту мерзость.

Перед домом теперь было огорожено дровами большое пространство, достаточное, чтобы разместить людей и лошадей. Кучу древесины и хвороста инквизиторы занесли в дом, чтобы был запас на всю ночь.