Оборотень (СИ)

— Нормально? У оборотней это не нормально! — пояснил раздраженно.

— Не упускай тот факт, что они не чистокровные, — тихо огрызнулась.

— Ну значит лысиной пошли в тебя, — состряпал довольную ухмылку и окинул меня взглядом, будто пытается найти сходство.

— А малышек разве ещё не забрали? — снова вошла врач и строго посмотрела на нас четверых.

— Как уже? — возмутило меня. — Их же только принесли? А раз мне их материнским молоком кормить не нужно? — чувствую, как заныла тяжелая грудь. Кожу тянет от шеи вниз и горит горячем пламенем.

— Нужно, но не сейчас! Сейчас тебя должен осмотреть врач и тебе нужен покой, — вошла и кому-то в коридоре подала знак рукой. — Тем более тебе нельзя долго находиться в таком положении, швы могут разойтись!

— Я хорошо себя чувствую…

— Эмили не нужно препираться! — одернул меня Роберто. — Слушай своего врача! — Встал и положил девочку в одну из больничных колыбелек, а ведь я её так и не подержала, не обняла и не приласкала, мою крошечку.

— Ну ещё пять минут? — сердце забилось в тревоге, а ведь я только почувствовала спокойствие, прижимая одну из них к себе.

— Эмили, — укоризненно протянул мое имя. Они что все сговорились? — Ведешь себя, словно маленькая!

Подошел ко мне и забрал девочку, укладывая её тоже в колыбельку. Вошел санитар и выкатил моих малышек из палаты, увез куда-то. В какую сторону, куда я даже не знаю!

Странное молчание повисло в воздухе. Роберто стоит не подвижно на том же месте, где отдал девочку и смотрит куда-то, но только не на меня. И почему именно сейчас, я так хочу его внимания? Зачем, когда уже решила, что нам нужно окончательно остановить эти отношения? Мне так стыдно перед ним, может это чувство и гнетет меня? Смотрю на него и понимаю, может, я его не люблю больше, но он мне далеко не безразличен.

Если бы я только могла соскочить с кровати и броситься к нему на шею, то плакала и извинялась. Наверно это единственное, что я умею, другого пока мне не дано.

— Мисс Браун, вам лучше прилечь, — строгий голос женщины дернул меня обратно. — Процедуры начнем через десять минут! — и вышла тихо прикрывая дверь.

Молча ложусь, пытаюсь не кряхтеть и не стонать от боли в животе — не так сильно, можно и перетерпеть. Роберто продолжает стоять, его молчание убивает меня. Лучше бы он раскричался, обозвал как-нибудь, обвинял, чтоб я себя не чувствовала такой сволочью.

— Никогда не думал, что окажусь в такой ситуации, в которой буду тебя любить и ненавидеть одновременно, — повернулся и презренно посмотрел.

— Мне жаль, — голос задрожал, с трудом проглотила вставший комок в горле.

— Жаль кого? Меня? — съежил жалко лицо. — Тебя жаль Эмили. Я конечно ожидал подлянку от Джексона, так как сам виноват — спровоцировал его. Но чтобы ты повелась на его поводу, вот этого я точно не предвидел. Я в тебе был уверен, как в себе! — о чём он вообще говорит? — Малыш, как ты могла? — подходит, подвигает кресло к кровати и садиться напротив меня. — Я же за тебя умереть готов был! — берет мою ладонь в свою и прижимает к щеке, тяжело вздыхает, прикрывая веки.

— Роберто не надо! — пытаюсь убрать руку, но не отпускает. Что-то я совсем его не понимаю. К чему весь этот непонятный разговор, что он пытается мне сказать?

— Не знаю, какие у вас там разногласия с братом, но не на чьем поводу я не велась! — выдираю силой руку.

— Он всё-таки запудрил тебе мозги…

— Никто ничего мне не пудрил! — уже раздраженно перебиваю его. — Зачем ты наговариваешь на него?

— Защищаешь, значит он запал тебе в душу. Всегда рядом, заботливый врач, лучший друг, а может любовник? Использовал тебя, крутил тобой, как хотел и получил же желаемое! — прорычал последнее.

— Никто мною не пользовался! Да и Джексон на подлость неспособен, — мотнула спокойно головой. Пусть говорит что знает, хотя что-то мне подсказывает, что Джексон бы не стал рушить жизнь младшего брата из-за каких-нибудь старых обид детства. В противном случае буду действовать ему на нервы, защищая старшего брата.

— Все мы невинны и добры, пока дело не коснется личного. А там уже не разберешь, кто брат, а кто друг — идешь по головам. Ревность это болезнь, от которой практически невозможно избавиться.

— И кто сейчас ревнует? — думаю лучше все это остановить одной без оспоримой фразой. — Я люблю его, а он меня!

— Он любит Лару! — криком перебил меня. — Он не может мне её простить! Используя тебя — он мстит мне! — нервно соскочил с места и оперся о подоконник. Опустил голову и глубоко дышит с закрытыми глазами.

— Нет, — мотаю головой. — Джексон не такой! Тем более это было давно и он переболел любовью к ней! Я знаю Джексона, он не опуститься до такой низости и не будет играть чужими чувствами, — не знаю, кого пытаюсь убедить себя или Роберто? А может просто выгораживаю Джексона, ведь иногда кажется, что я его совсем не знаю и не понимаю. Нет! Это бред! Джексон просто бы ко мне не подошел больше, Роберто ничего не понимает и накручивает меня и себя.

— Не так давно это было, — тихо шепнул, будто виноват в чем-то. — Пару полных лун назад.