Оборотень (СИ)

— Давайте выписывайте её! Что там должно прилагаться к досрочной выписке? Письменный отказ от вашего лечения? Ну или что там ещё? — затараторила Лара. А на душе у меня волнения, с чего вдруг она решила мне помочь?

— Вы не можете забрать Эмили Браун! — снова повторил доктор.

— Она совершеннолетняя, и как мне кажется этого достаточно, чтоб вы ее добровольно выписали! — заладился спор на повышенных тонах.

— Вы кем ей приходитесь? — голос врача раздраженный. — Близкий родственник? Сестра?

— Нет! Но мы… — и Лара застыла в словах.

— Ну уж точно и не мать! — подытожил доктор.

— Да какая разница? — возмутились в бешенстве рыжая.

— Большая! Вы ведете себя неадекватно, как можно доверить под вашу ответственность больную? — доктор начал перебираться к Ларе.

— Да вы провоцируете такое поведение! — тут же огрызнулась рыжая. — Как еще реагировать на то, что вы ее уводите куда-то против ее воли?

— У Эмили Браун неверный срыв был! Мы ее всего лишь переводим из родильного отделения в неврологическое. И посещать будите ее там! Можете придти уже сегодня после обеда, если так переживаете за неё! — доктор говорил так, словно ничего не происходило странного. — Увозите её! — обратился к своему персоналу врач и каталка покатилась. — Устроили тут концерт! — недовольно рявкнул и вышел вперед всех нас.

— Эмили, ты не переживай! К вечеру я тебя уже вытащу! — сжала мою ладонь крепко и тут же отпустила.

— А где Джексон? — не могу упустить возможность спросить о нём. Обидно, что его нет рядом, но кто знает, что с ним происходит?

— Эмили я не знаю, но он скоро приедет! — рыжая так ответила неуверенно, лучше бы я ее не спрашивала. Легче мне не стало, только более не понятна ситуация с его отсутствием.

Глаза закатывались, тяжелые веки закрывались. Уснуть не получалось, не получалось и забыться на мгновение. Мысли сводили с ума, собственные домыслы убивали во мне спокойствие окончательно. По длинному белому коридору, мелькают иногда светлые окна с ярким весенним солнышком. Весна в этом году пришла раньше, чем ожидалось. Наверно и лето будет жарким, но где буду я, где будут мои девочки и где будет Джексон? Смогу ли я быть с ними рядом? Неужели быть с ними только один выход — принять Роберто? Они сильнее и даже если я подниму бунт, собрав всех охотников нам не выстоять. Боюсь, что меня никто и не по слушает, а если послушает, то погибнут невинные люди или оборотни. Стая будет защищать детей вожака до последнего вздоха. Вот только мне без них трудно дышать и совсем не хочется открывать глаза и жить дальше. Жить дальше и понимать, что я плохая мать, которая выбираю свои интересы, а не малышек.

— Тоже нервный срыв? — голос сбоку послышался. — Болит голова и мир стал серым и совсем не нужным? — кто это? Что за чушь несется в правое ухо мне?

— Что? Вы… — с трудом открываю тяжелые веки. Голова тяжелая, в ушах стоил непонятный гул, словно ты находишься под водой.

— Я Рита, — девушка в полусидящем положении, листает книгу, а смотрит на меня. — У меня синдром частого суицида! — сказала так довольно, словно гордиться этим.

— Я Эмили. Никогда не думала, что это синдром? — я конечно слышала, что частые попытки самоубийства это психологическое расстройство, но не думала, что это еще и лечится.

— Да. Это так и называется Суицидальный синдром! — худенькая девочка, с большими глазами, запавшими во внутрь от худобы. Синяки под глазами, а сама белая или бледная? — А у тебя когда-нибудь был синдром суицида? — чего? У нее явно в голове проблемы!

— Ты ищешь друга по несчастью? — пытаюсь приподняться и наконец хорошо рассмотреть, кто так нагло заводит разговор со мной.

— Вовсе нет! — возразила, выпучив глаза на меня свои глупые. — Просто… — замялась и застеснялась. — Ты уже целый день лежишь здесь, а я схожу с ума от одиночества. Вот и решила завести с тобой, хоть какой-то разговор.

— Целый день?! — я тут провалялась целый день! А кажется, что только что видела Лару. Снова эти психотропные вещества, от которых потеря времени.

— Да. Уже скоро закат. При закате солнце так красиво разливается оранжевым светом. Стены потом совсем не похожи на больничные… — у кого-то точно с головой проблемы. Скоро и я начну сходить с ума, встречая и провожая больничное солнышко, если конечно Лара не вытащит меня отсюда. Не знаю почему, но я ей поверила в тот момент. На какое-то мгновение показалось, что она искрине переживает за меня. Или просто я совсем была в отчаянном состоянии и цеплялась за каждого кто был рядом?

— А ты сколько уже здесь? — спрашиваю, чтоб прервать ту ерись, которую несет моя соседка.

— Я…

— Эмили! — неожиданно влетает в палату мама моя. За ней отец, а следом медленно входит Лара. — Эмили, девочка моя! — со слезами на глазах, кидается на меня и обнимает.

— Мам, — голос задрожал, слёзы сами потекли. — Мам, прости меня, — тихо шепчу ей в ухо.