Оборотень в погонах

А второе – меня только что пытались убить. Безо всяких сомнений – убить, и именно меня. Один из немногих способов гарантированно расправиться с оборотнем – это натравить на него другого оборотня, крупнее и сильнее. Второй способ только что продемонстрировал Серов, но об этом я предпочитал не думать. В конце концов, не у каждого найдутся дома особые боеприпасы. Есть еще и третий способ – смертная магия, однако к ней перевертни до некоторой степени устойчивы.

Меня пытались убить. Эта мысль вновь и вновь билась в мой обронзовевший череп, заполняя мысли набатным гулом. Меня хотели уничтожить – тихо, надежно, страшно. Еще бабушка надвое сказала, осталось ли бы от меня хоть что-то, кроме пятен крови на мостовой и одного-двух мослов, не случись поблизости Серова – чтобы прокормить тело пантеры, нужно очень много мяса.

На подкашивающихся ногах я сделал два шага вперед. Смерть запустила процесс обратного превращения, и то, что лежало передо мной, с каждой секундой все более напоминало совершенно обычный изувеченный женский труп.

Впрочем, обычный – это сильно сказано. На человеке раны заживают не так. И уж во всяком случае – не затягиваются после смерти. Я обратил внимание на смуглую кожу, огрубелые руки, золотую серьгу на полуоторванном ухе. Одежды на оборотне, само собой, не было – у нас, в отличие от колдунов-перевертней, она не захватывается в нелюдское обличье, – а то, что осталось от лица убийцы, можно было показывать в музее ужасов, но и так было ясно – цыганка. И то правда – у кого еще в наших краях может найтись в жилах кровь леопардов, как не у ромалэ, чьи предки вышли из Индии?

Я перевел взгляд на своего спасителя. Серов медленно опустил револьвер.

– Вы в себе? – коротко спросил он.

Я молча кивнул.

И только теперь мне пришло в голову еще одно. Мой спаситель – не тот, за кого выдает себя. Потому что простые аквариумисты не ходят по ночному Подольску с обрезами за плечом. Даже если они шесть лет трубили в Афгане.

– Куда теперь? – поинтересовался Серов так же резко.

– Ко мне? – полувопросительно выдавил я – меня все еще трясло всего, вплоть до кончика языка.

«Афганец» поразмыслил секунду.

– Рискованно, – предупредил он.

– Деньги. – Я пожал плечами.

– А. – Серов кивнул. – Пошли.

Со стороны наш диалог, должно быть, напоминал сценку из бандитской комедии типа «Таро, талеры, два жезла». Аквариумист развернулся, быстрым шагом направившись в сторону моей инсулы. Я едва поспевал за ним.

По дороге мне пришла в голову еще одна мысль: откуда ему знать, где я живу?

И кстати – как он вообще здесь очутился?

– Брат Серов… – начал я невнятно.

– Потом, – отрезал афганец. – Когда оторвемся.

«За нами что – следят?», хотел было спросить я, но прикусил язык. Серов, видимо, шел по моему следу не хуже гончей от самой Москвы, так почему бы другому не повторить этот подвиг?

Всю дорогу я нервно озирался оттого, что в каждой тени мне мерещились рубины чьих-то глаз – к счастью, только мерещились, потому что слепая ярость, без которой моя жидкая кровь не позволяла оборачиваться, сошла, сменившись парализующим страхом. Но до самых дверей квартиры мы дошли без приключений.

– Стойте! – Я придержал за плечо уже намерившегося взяться за ручку Серова. Печати в углах проема уже начали тревожно посверкивать.

Я нашептал слово-шибболет (если кому интересно – «интенсификация»; только полные идиоты ставят паролем слово «пароль»), и защитный узор, вспыхнув напоследок, погас.

– Все. – Я распахнул дверь перед гостем. – Теперь можно.

– Сильно, – одобрил «аквариумист», по-хозяйски оглядывая мою гостиную, она же спальня и все остальные комнаты. – Где ставили?

– Сам, – коротко отозвался я, залезая в шкаф. Заначку я держал, по освященной временем традиции, в его задней стенке.

– Вы графомаг? – непритворно удивился Серов.

Я мотнул головой, не оборачиваясь. По комнате расползалось облако пыли.

– Готово? – осведомился «афганец» пару минут спустя.

Мне понравилась его манера – не сходя с места, осматриваться, чуть покачиваясь с пятки на носок. Совершенно наша, благочинская манера. Интересно, а в органах он прежде не работал?

– Погодите, – бросил я, переходя от шкафа к столу и углубляясь в недра его ящиков. – Прихвачу карандаши.

– Тогда берите все, – посоветовал Серов. – Может пригодиться.

Я хотел было ляпнуть «откуда вам знать?». Но не стал. Вдруг он и впрямь – знает? Человек бывалый…

Что за бред я несу? Откуда у этого типа, пусть даже бывшего егеря, уголовный опыт? Как в нем совмещаются нэпман-надомник – с убийцей оборотней, ворошиловским стрелком?

Стрелок.

В голове у меня с холодным железным лязгом сомкнулись половинки печати, вызывая демона Оккама.

– Вы! – воскликнул я невольно, оборачиваясь. – Вы – Невидимка.

Наверное, у меня был довольно нелепый вид – с вязанкой карандашей в одной руке и циркулем в другой. Но Серов не улыбнулся. Это мне очень понравилось. Потому что когда малознакомый человек с улыбкой наставляет вам в грудь дуло револьвера, в его улыбке сразу начинает чудиться нечто нехорошее. А если улыбки нет, то и глупости в голову не лезут.