Оборотная сторона НЭПа

Иначе, более коротко, просто, ясно изложил своё решение непростой задачи Сталин. Выступая на совершенно другую тему, с организационным отчётом ЦК, всё же позволил себе впервые вынести на публику собственные суждения по экономике. Сознательно ушёл от обсуждения того, следует ли сохранять руководство партии хозяйственными органами и какой должна быть роль Госплана, Остановился, собственно, на управлении промышленностью.

«Вопрос стоит так, — сказал Сталин. — Либо мы хозаппараты улучшим, сократим их состав, упростим их, удешевим, укомплектовав их составом, близким нашей партии по духу, и тогда мы добьёмся того, для чего мы ввели так называемый НЭП, то есть промышленность будет вырабатывать максимум фабрикатов для того, чтобы снабжать деревню, получать необходимые продукты, и таким образом мы установим смычку экономики крестьянства с экономикой промышленности. Либо мы этого не добьёмся и будет крах».

Столь открыто поддержав Красина в его споре с Зиновьевым, только тем Сталин не ограничился. Несколькими минутами позже не побоялся демонстративно отметить, что и он сам, и подконтрольный ему учётно-распрёделительный отдел ЦК (его возглавлял Л.М. Коганович), являвшийся фактически отделом кадров для всей страны, действуют именно в таком направлении. Их совершенно не смущает, что из примерно 1300 директоров фабрик и заводов, шахт и рудников партийными являются лишь 29%.

Сказал Сталин и о давно витавшем в воздухе, но редко произносимом вслух: «Либо самый государственный аппарат, налоговый аппарат будут упрощены, сокращены, из них будут изгнаны воры и мошенники, и тогда нам придётся брать с крестьян меньше, чем теперь, и тогда народное хозяйство выдержит, либо этот аппарат превратится в самоцель.., и всё, что берётся у крестьянства, придётся тратить на содержание самого аппарата, и тогда — политический крах».

Завершая выступление, Сталин не побоялся сказать и о явно противоречащем предложению Ленина срочно выдвинуть несколько десятков простых рабочих и крестьян в ЦК, ЦКК для руководства партией и, следовательно, всем Советским Союзом. «Гораздо легче, — иронично заметил он, — завоевать ту или другую страну при помощи кавалерии товарища Будённого, чем выковать двух-трёх руководителей из низов, могущих в будущем действительно стать руководителями страны»^{96}.

Разные взгляды, разные предложения двух основных докладчиков послужили сигналом для возобновления той дискуссии, которая кипела полтора месяца на полосах «Правды». Первым ринулся в бой секретарь Сибирского бюро ЦК С.В. Косиор. Но не для поддержки Зиновьева или Сталина. Обрушился на обоих.

«Руководящая группа Центрального комитета, — не побоялся сказать он, — в своей организационной политике в значительной степени проводит групповую политику. Политику, которая, по моему мнению, сплошь и рядом не совпадает с интересами партии». Она «проявляется в той организационной форме, в которой у нас происходит подбор и использование ответственных работников для советской и партийной работы. Десятки наших товарищей стоят вне партийной и советской работы».

Могло поначалу показаться — Косиор защищает партбюрократию. Всю. Но следующие слова оказались важным разъяснением. «Эти товарищи, — продолжал Косиор, — стоят вне этой работы… потому, что в различное время и по различным поводам они участвовали в тех или иных группировках, что они принимали участие в дискуссиях против официальной линии, которая проводилась Центральным комитетом». Не ограничился общей оценкой, но и привёл пример: «После XI партсъезда почти все руководители партийной организации Урала, целый ряд руководителей парторганизаций Питера были сняты и переброшены в другие места».

Наконец, сказал Косиор и главное: резолюция X съезда, запретившая фракции, «сейчас превратилась чуть ли не в систему управления нашей партии… Если эта резолюция будет истолковываться так, что всякое коллективное мнение трёх-шести членов партии возводится во фракцию и подвергается этому самому закону, вполне понятно, что никакой активности, никакого коллективного опыта мы развить не сможем»^{97}.

Косиора поддержал Ю.Х. Лутовинов, председатель профсоюза работников связи, член президиума ВЦСПС. Не постеснялся направить свой гнев прямо против Зиновьева.

«Товарищ Зиновьев говорил, — заявил Лутовинов, — что партия стала здоровее, всякие группировки исчезли бесследно. Так ли это, товарищи? Так ли это на местах и в центре? Я знаю, что группировки существуют — об этом свидетельствовал в своём докладе и товарищ Зиновьев».

Как доказательство, помянул «анонимную платформу, которая неизвестно кем написана», и программу группы «Рабочая правда». И сделал неутешительный вывод: