Оборотная сторона НЭПа

Так, Саид-Галиев, не смущаясь присутствия в зале заседания членов ПБ РКП, потребовал «то место в резолюции, где говорится о реакции (национальном уклоне. — Ю.Ж.) как ответе на великорусский шовинизм, если его неудобно выбросить, то во всяком случае здесь, на совещании, необходимо подчеркнуть, что это не реакция, а результат природного национализма, который без всякого великодержавного шовинизма был бы всегда таким же национализмом, ибо пантюркистское движение, которое хочет создать Тюркскую федерацию, это движение есть, его отрицать нельзя, оно связано с панисламизмом». А затем попытался дать ещё одно объяснение — жестокого противостояния на совещании. «Сейчас на местах, — указал Саид-Галиев, — как раз те люди, принадлежащие к течению, возглавляемому Султан-Галиевым, и активно с ним вместе участвовавшие во всех его делах, заявляют, что теперь их защитник — это товарищ Троцкий, и что теперь они будут поддерживать всюду и везде товарища Троцкого»^{167}.

Вот так, впервые вслух была произнесена фамилия наркомвоенмора как главного защитника интересов «униженных и оскорбленных» национальных меньшинств. Видимо, подразумевалось — нуждавшегося также, в свою очередь, в самой активной поддержке в борьбе за лидерство в стране и партии.

Ибрагимов согласился с Куйбышевым в главном. Напомнил: пантюркизм и панисламизм впервые заявили о себе в России в ходе революции 1905 года. Заявили как о форме национального самосознания. Правда, осознаваемого лишь предельно узкими кругами интеллигенции Татарии и Башкирии, тесно связанными с религиозными деятелями. Теми, кто отнюдь не испытывал какого-либо притеснения со стороны самодержавия. И тут же Ибрагимов поспешил смягчить своё заявление. «Необходимо, — сказал он, проводить… борьбу с великодержавным шовинизмом и местным национализмом, ни налево, ни направо не пересаливая». И пессимистически заключил: «национализм в окончательном виде ликвидируется тогда, когда будет экономическое равенство на окраинах»^{168}.

Шамигулов также углубился в прошлое. Сказал для забывчивых: «создание единого мусульманского государства» на территории бывшей Российской империи обсуждалось РКП не раз — и в 1918, и в 1919 году. Поэтому предупредил, что «если в дальнейшем нам придётся встретиться с тем же положением, то оно примет гораздо более широкий масштаб, может охватить все восточные окраины»^{169}.

В поддержку резолюции, предложенной Куйбышевым, прозвучали голоса представителей не только поволжских и среднеазиатских республик, но и Украины, Кавказа.

Один из них, Мануильский, раскритиковал позицию Рыскулова, Халикова, Енбаева, чётко сформулировав позицию их противников: «Решение XII партийного съезда, которое все мы приветствуем, которое сейчас на местах проводим, развязало у нас национальную стихию… Очередная боевая задача, стоящая перед нами, окраинными коммунистами, это борьба со своим национализмом»^{170}.

Столь же бескомпромиссно выступил и Орджоникидзе. «Те товарищи, — заявил он, — которые хотят объяснить выступление Султан-Галиева только нашими ошибками в национальной политике или хотят сказать просто, что это плод великодержавничества, упускают из виду то обстоятельство, что в борьбе за влияние на мусульманские массы мы имеем очень сильного конкурента — кемалистскую Турцию, которая при всякой нашей политике будет бороться против нас». Подтвердив высказанное далеко не одним примером событий в Бухаре, Туркестане, Азербайджане, Дагестане, Чечне, заключил:

«Совершенно и своевременно указание и резолюция товарища Куйбышева, что нам абсолютно необходимо выращивать на окраинах действительных и преданных партии коммунистов-интернационалистов… Мы ясно и определённо должны сказать, в особенности те из нас, которые вышли из мелких национальностей и работаем среди них, что если товарищи великороссы имеют полное право и должны бичевать великорусский шовинизм.., мы должны бить своих националистов. Пример султангалиевщины ещё раз подтверждает нам, куда мы пришли бы, если бы мы в этом отношении предоставили полную свободу нашим националистам»^{171}.

…Расколовшиеся с первых же часов работы на две противостоящие группы, участники совещания, «несомненно, ожидали выступления членов ПБ — Троцкого, Зиновьева, Сталина. Их чётко выраженная позиция должна была поддержать одну из сторон, окончательно определив, что же является главным врагом партии: русский шовинизм или местный национализм. Однако поначалу ответа на этот вопрос не последовало. Выступившие по первому пункту повестки дня — «Дело Султан-Галиева» — и Троцкий, и Сталин, попытались пока ограничиться оценкой выступлений, сделанных до них. И всё же так и не смогли не проявить суть своих взглядов по главной проблеме.