Оборотная сторона полуночи

Кэтрин повернулась и оказалась лицом к лицу с легендарным человеком, о котором столько слышала. Ей сразу же бросились в глаза две вещи. Во-первых, Константин Демирис был выше ростом, чем она его себе представляла. Во-вторых, в нем чувствовалась неуемная, почти пугающая внутренняя сила. Кэтрин удивило, что он знает, кто она такая, и называет ее по имени. Ей казалось, что он делает все, чтобы ее не стесняло его присутствие. Демирис поинтересовался у Кэтрин, как ей нравится Греция, удобная ли у нее квартира и чем он может помочь, чтобы ей спокойно и весело жилось в Афинах. Он даже каким-то образом прослышал – одному Богу известно как! – что она собирает миниатюрные фигурки птиц.

– Я тут присмотрел одну очень хорошую птичку, – сказал он, – и скоро пришлю ее вам.

Тут появился Ларри и увел Кэтрин.

– Как ты нашла Демириса? – спросил Ларри.

– Он необыкновенно обаятелен, – ответила она. – Теперь я понимаю, почему работа у Демириса доставляет тебе такое удовольствие.

– Я и дальше намерен работать у него.

Кэтрин почувствовала какое-то ожесточение в голосе мужа и не могла понять, в чем дело.

На следующий день ей доставили на дом красивую фарфоровую фигурку птицы.

После этого Кэтрин еще дважды виделась с Демирисом, сначала на скачках, куда ходила с Ларри, а потом на рождественской вечеринке, которую Демирис устроил на своей вилле. Оба раза он вовсю старался очаровать ее. Во всяком случае, подумала Кэтрин, Демирис – выдающаяся личность.

* * *

В августе начался Афинский фестиваль. В течение двух месяцев в старинном летнем театре, расположенном у подножия Акрополя, проходил смотр драматических, балетных и оперных спектаклей, а также устраивались концерты. Кэтрин побывала на некоторых из них вместе с Ларри, а когда он уходил в рейс, ее театральным спутником становился граф Паппас. Мысль о том, что она смотрит классические древнегреческие пьесы в театре, где их впервые играли много веков назад, да еще в исполнении самих греков, приводила Кэтрин в глубокое волнение.

Однажды вечером, возвращаясь домой со спектакля «Медея», Кэтрин и граф Паппас заговорили о Ларри.

– Он интересный человек, – заметил граф Паппас. – Polymechanos.

– Что означает это слово?

– Его трудно перевести. – Граф на секунду задумался. – Что-то вроде «хитер на выдумки».

– Вы хотите сказать «находчивый»?

– Да, но в более широком смысле. Я имею в виду человека, от которого всегда ждешь какой-нибудь новой идеи или интересного замысла.

– Polymechanos, – повторила Кэтрин. – Мой муж именно такой.

У них над головой повисла красивая луна, и ее яркий диск резко выделялся на фоне темного неба. Надвигалась теплая и благоуханная ночь. Кэтрин и граф медленно шли по улицам старого района Афин Плака и приближались к площади Омония. Когда они переходили через дорогу, из-за угла выскочил автомобиль и чуть не сбил их. Графу едва удалось вовремя оттащить Кэтрин в сторону.

– Болван! – заорал он на водителя удалявшейся машины.

– Здесь все так ездят, – заметила Кэтрин.

Граф Паппас печально улыбнулся:

– А вы знаете почему? Греки попросту не доросли до автомобилей. В душе они все еще ездят на ослах.

– Вы шутите.

– К сожалению, нет. Если вы хотите понять греков, не заглядывайте в путеводители, лучше почитайте древнегреческие трагедии. Дело в том, что мы по-прежнему принадлежим прошлым векам. Склад нашей души весьма примитивен. В ней бушуют страсти, ее охватывает бурная радость или терзает неутешное горе. Мы еще не научились прятать свои чувства под личиной цивилизации.

– Я вовсе не уверена, что это так уж плохо, – возразила Кэтрин.

– Возможно, вы правы. Однако в результате искажается действительность. Мы предстаем иностранцам в ложном свете. Когда, например, вы смотрите на далекую звезду, вы видите не ее, а отражение исходящего от нее света, которое доходит до нас с опозданием в миллион лет. То же самое происходит с греками. Ведь глядя на нас, вы видите отражение прошлого.

Они вышли на площадь, миновали ряд магазинчиков, в витринах которых красовались вывески с одинаковой надписью: «Предсказание судьбы».

– Вам не кажется, что здесь чересчур много гадалок? – спросила Кэтрин.

– Мы очень суеверные люди.

Кэтрин замотала головой:

– Ну, я этому не верю.

Они оказались перед небольшой таверной. В ее окне виднелся листок бумаги, на котором было написано от руки: «МАДАМ ПИРИС, ГАДАЛКА».

– Вы верите в колдуний? – спросил граф.

Кэтрин посмотрела на него, чтобы убедиться, что он не подшучивает над ней. Лицо графа оставалось серьезным.

– Только накануне Дня всех святых.

– Говоря о колдуньях, я вовсе не имею в виду помело, черных кошек и кипящие котлы.

– А что же?

Кивком он показал на объявление в окне.

– Мадам Пирис – настоящая колдунья. Она может читать прошлое и предсказывать будущее.

Граф увидел скептическое выражение на лице у Кэтрин.