Оборотная сторона правды (ЛП)

Я переоделась в свежую одежду и бегом спустилась по лестнице, одновременно радуясь и беспокоясь о последствиях: как это повлияет на предвыборную кампания сенатора? Но главным образом я была преисполнена благодарности.

Когда я заметила отца посреди гостиной, я чуть было не прыгнула на него с объятьями. Но его выражение лица заставило меня замереть на месте.

Он выглядел так, будто кто-то умер.

По телику вещал президент.

— В последние дни я попал в весьма неожиданное положение. Я почувствовал, что мой долг исправить чудовищную ошибку, совершённую моим оппонентом. Второго августа сенатор Марк Купер и его семья были приглашены на обед к семье Диас, друзьям его дочери Кейт. Там он узнал, что Карлос и Инес Диас, родители трёх детей-американцев, двадцать пять лет назад проникли в страну незаконным путём. Вы, возможно, помните как он упомянул эту встречу на недавних дебатах, — президент сделал паузу. — Признаться, я был впечатлён тем, как изменилась его позиция. Но тем более шокирующим оказалась новость, что в то же время, когда сенатор Купер с таким теплом отзывался о Диасах, его команда добилась депортации семьи, детей забрали из дома, а родителей бросили в тюрьму.

Мэг обмякла, вцепившись в подлокотник дивана. Я застыла на месте, ноги грозили подкоситься, пока мир вокруг распадался на части и собирался вновь.

Сенатор не помогал Диасам.

Он не имел к этому никакого отношения.

— Когда мой сын, Эндрю, пришёл ко мне с этой историей, я связался с Государственным Департаментом США, чтобы разобраться во всём, и при подтверждении указанных фактов остановить действия Иммиграционной и таможенной полиции США в сложившейся ситуации. Я счастлив заявить, что Диасы воссоединились со своими детьми и уже готовятся стать полноправными гражданами нашей страны. Я не спорю, что нелегальная иммиграция — сложная проблема нашего государства. Но играть с чужими жизнями, словно это всего лишь пешки на политической доске, недостойно политика и не вызывает у меня ничего, кроме возмущения. Диасы не заслужили такого отношения. Америка не заслуживает такого отношения. Я призываю сенатора Купера ответить на выдвинутые обвинения и призываю Конгресс расследовать столь вопиющее нарушение этических норм предвыборной кампанией моего оппонента. Спасибо за внимание.

Он покинул зал, журналисты закричали ему вслед, пресс-секретарь вышел на трибуну, чтобы ответить на вопросы.

— Ложь! — в ужасе выкрикнула Мэг. — Как он может так бессовестно врать?

— Он правда так думает.

Голос, раздавшийся за моей спиной, заставил меня напрячься всем телом, приготовиться бежать. Я развернулась к Эллиоту, который лениво смотрел через моё плечо на сенатора, потирая пальцами подбородок.

— Вы сами его слышали. С этой историей к нему пришёл его сын Эндрю. А теперь вопрос на миллион: кто мог подкинуть столь безумную идею Энди Лоуренсу?

Он посмотрел на меня, как и все в этой комнате. Я только хотела что-то ответить, но тут раздались «клац-клац-клац» и «ах!»

Яркие ноготочки Нэнси впились в мою руку.

Она улыбалась. Зловеще.

— Нам нужно поговорить.

Мэг поднялась, но не успела сказать ни слова, как Нэнси затащила меня в кабинет сенатора и захлопнула дверь.

Она положила планшет на стол из красного дерева и отошла, будто это бомба, которая вот-вот взорвётся.

— Скажи мне, — она поднесла свои яркие ногти к зубам и прямо с ними продолжила: — Скажи мне, что это такое.

Я посмотрела на экран непонимающе. Это был какой-то блог. На нём опубликовали фото селебрити. Фото двух человек, которых не должны были застать вместе. Три снимка, сделанные подряд: парочка в темноте держится за руки, обнимается и… последний кадр показывал наши лица вблизи.

Энди. Я. Целуемся.

Значит, всё-таки там кто-то был. На пустынной улочке Канзаса. Делал снимки. Из одной из припаркованных машин, скорее всего.

Экран стал чётким, а комната — размытой. Я не чувствовала рук и ног, не слышала голосов снаружи, только своё тяжёлое дыхание. Я так долго этого боялась. А теперь, когда это случилось, я не чувствовала… ничего.

Что там говорила Дина Томас? Правда всегда всплывает со временем.

— Что это за сайт? — спросила я. Голос звучал слабо. — Никогда о таком не слышала. Может, нам удастся всё замять.

Нэнси скривила лицо.

— Да уже все крупные сайты это опубликовали. Странно, что ещё по новостям не показали. Если бы не эта пресс-конференция, то главной сенсацией стали бы эти снимки.

— Ой, — с трудом выдохнула я.

— Ой, — передразнила она.

Она так долго прожигала меня взглядом, что мне пришлось поднять глаза, чтобы она прекратила, но я тут же об этом пожалела. Её улыбка была нежной, как всегда, но за ней скрывалось что-то жёсткое и коварное. Злорадное. Это всегда там было? Как я раньше не замечала?

— Как давно это продолжается?

Я покачала головой.

— Между нами ничего нет. Он поцеловал меня, потому что ему стало жаль меня. Мы просто друзья.

— Были ли вы друзьями до того, как ты встретила сенатора Купера?

— Что? — в чём она меня обвиняет? Кровь прилила обратно. — Нет, я… Нет.

— Это ты рассказала ему про Диасов? Что команда твоего отца организовала их депортацию?