Оборотни. Игры Кукловодов

Я пролистал книгу и увидел более ли менее знакомые буквы – Nivis. Под этой надписью была нарисована снежинка, в середине которой находился глаз, затем шло достаточно много текста, видимо, более подробные описания. Пролистав ещё немного страниц, я увидел рисунок под словом Noctis: луна, из которой словно бы выходила голова волка. Под словом Silvae был нарисован лист, в котором, если постараться, можно было разглядеть волчий глаз. У Multum было своеобразное слияние голов кота, медведя, лиса и какой-то птицы. Рисунок под словом Imaginis был самым простым – силуэт человека. Следующим рисунком был волк, чью голову пронзала молния, он был под словом Vecordae. Propositum спрятал под собой рисунок состоявший из трёх голов шакалов. Мастерски прорисованные худые головы, оскаленные пасти и мертвенно-безумные глаза – пугали до дрожи. Перевернув ещё несколько страниц, я обнаружил только текст, но под ним не было никаких рисунков или особенных знаков.

Temperatum, Tentum, Moriturus, Nemo – определённо скрывали под собой что-то важное. Я не мог понять, что именно, но это чувство меня не покидало. Каждому слову был посвящен свой отдел, с красиво вычерченными буквами. Тот, кто написал эту книгу явно вложил в неё очень много сил и времени. Все рисунки были сделаны с художественной точностью, каждая мелкая деталь была чёткой и добавляла свой определённый шарм к общей картине.

Я отложил книгу. Закрыв глаза, я мгновенно погрузился в сон.

Дзынь-дзынь… дзынь-дзынь… – это снова предательски зазвенел мой будильник, а я в который раз вспоминал всех его родственников, хоть и не был уверен, что таковые у него были. Так, где в этом телефоне был календарь? Ага, нашёл. Придётся согласиться пожалуй с будильником и встать на работу, что самое интересное я так и не заметил как быстро пролетело время – рабочая неделя уже подходила к концу.

Я работал, возвращался домой и так прошли все недели до календарной зимы. Снова и снова смотря в книгу и не находя в ней ничего нового, я ложился спать неудовлетворенным. Мне точно нужна была чья-то помощь. Но чья? Кто знал основы латинского и мог хоть как-то мне помочь? В библиотеку идти абсолютно не хотелось, но ответ на этот вопрос пришёл ко мне неожиданно для меня самого.

Как-то вечером, гуляя по пригороду, я увидел Эллу. Она шла за руку с каким-то мальчиком. Он смотрел на неё с обожанием, а она, мило ему улыбаясь, что-то рассказывала. Увидев её я вспомнил, что Элла говорила мне когда-то, что увлекалась изучением латинского и я решил попросить у неё помощи. Поздоровавшись и поинтересовавшись как у неё дела, я задал интересующий меня вопрос и очень обрадовался, когда она согласилась мне помочь. Перемолвившись ещё парой фраз, мы разошлись.

Я дошёл до дома, переоделся, завалился в кровать и попытался уснуть, но мои глаза не хотели закрываться, а из головы не выходила Элла. Я допустил ошибку, и теперь был в этом уверен. Её глаза были не такие как тогда, в библиотеке, но она всё равно держалась от меня на расстоянии, я это чувствовал. Какая-то часть меня ликовала, что я смогу попросить у неё прощения за то, что обидел. Я ждал. Ждал ту минуту, когда она появится и поможет мне с книгой и я смогу перед ней извиниться за прошлое. Уже утром следующего дня, мы с ней договорились о времени, когда она сможет придти. Проблем с пунктуальностью у Эллы не было, если память мне не изменяла, она всегда держала своё слово.

В ней всегда таилось что-то, и эту тайну, в прошлом, мне всегда было интересно узнать. Мягкая, спокойная, добрая, умная она была сдержана со мной, словно бы шла по острому лезвию и боялась оступиться.

Придя в назначенное время, сняв верхнюю одежду, она поздоровалась с моей сестрой и мамой, и прошла в мою комнату. Мне всегда казалось, что до момента, как я выберу ту единственную, проще жить с семьей, ведь так не нужно платить арендную плату кому-то незнакомому – все деньги уходят в семью. Да и моё прибывание с матерью решало много мелких вопросов по дому. Девушки, что хотели жить со мной отдельно, обычно не задерживались в моей жизни.

Когда я зашёл в комнату, Элла уже держала книгу в руках, листая её страницы. Она просматривала каждый лист так, словно уже знала о чём там говорилось. Мне стало особенно интересно, что именно скрыто за теми строками, что скрывают за собой эти названия и рисунки? Внезапно Элла начала бледнеть, она начала делать глубокие вдохи-выдохи и отступила на пару шагов к стене. Книгу она положила на стоявший рядом стол. Я подошёл ближе, желая помочь, но она остановила меня рукой. Приступ слабости начал постепенно отступать.

– Всё хорошо, – произнесла она, устало улыбаясь.

– Что случилось? – не понял я. В её глазах скрывалась тревога.

– Наверное перетрудилась на работе, вот и голова закружилась, – она мило мне улыбнулась и я невольно обрадовался, что она не потеряла сознания.

– Ну, ты это… старайся не переутруждаться, – мой взгляд упал на книгу лежащую на столе.

Волк снова появился на книжной обложке. Когда-то воющий, он теперь уверенно смотрел вперед и взгляд его был одинок и печален.