Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Укрепление международного влияния Ватикана сопровождалось расширением внешней открытости католического руководства и активной интеграцией его в экуменическое движение, совершаемое с помощью «очищения исторической памяти», работавшей на «дело примирения» с другими религиями. Если II Ватиканский собор только наметил эту перестройку сознания, то Иоанн Павел II довёл её до логического конца. Имидж Ватикана-примирителя создавался в период перехода к заключительной стадии развала СССР, так что «теология морали» понтифика служила прекрасным обоснованием необходимости перехода к постконфронтационному «диалогу» между Востоком и Западом. В своём обобщающем докладе, который понтифик представил на заседании Европарламента 11 октября 1988 года, он заявил: «Времена наступили благоприятные: мир на Земле, сотрудничество между государствами, права человека, демократия — всё это вошло в массовое сознание. На пороге — поиск души: люди должны обрести единство друг с другом, с самими собой, с природой»[589].

В целях «примирения» понтифик предпринял невиданную кампанию по покаянию, заключавшуюся в признании ответственности и вины всего католического сообщества в различных сферах его деятельности в течение десяти последних веков, апогеем которой стал так называемый «экзамен совести», провозглашённый в 1994 году. Это закладывало новое понимание апологетики, призванное изменить образ папства в глазах мирового сообщества, обновив и полностью вписав его в современную культуру терпимости и свободы[590]. Папа торопился завершить этот процесс к 2000 году, чтобы ввести Католическую церковь в новое тысячелетие «примирившейся», «обновлённой» и «современной». Причём в этом примирении он исходил из откровенно манихейского дуалистического подхода, говоря, что в соответствии с нашей эпохой «необходимо вести эту вечную битву добра против зла»[591].

Это историческое «исповедание грехов» папа совершал в ходе своих многочисленных поездок (104 международные поездки в 130 стран, встречи с 426 главами государств, 143 поездки по Италии), принося извинения и выступая в примиренческом духе. Самокритичные высказывания папой были сделаны в отношении Галилея, раскола церквей, инквизиции, крестовых походов, американских индейцев и негров, религиозных войн и интегристов, раскола с Востоком.

В основе экуменической политики Иоанна Павла II лежала «новая теология» II Ватиканского собора. Её масонские идеи понтифик последовательно оттачивал и утверждал в своих выступлениях, посланиях и энцикликах. Уже в его первой энциклике Redemptor hominis 1979 года можно найти тезис о всобщем искуплении, который содержался в 22 пункте декларации Gaudium et Spes — «Сын Божий через Своё воплощение некоторым образом соединился с каждым человеком». И в последующем папа утверждал, что ключевым тезисом в новом катехизисе является Gaudium et Spes.

Карта поездок Иоанна Павла II

В своей краткой речи в марте 1982 года, фактически воспроизводя положение энциклики Redemptor hominis о том, что другие религии «являются плодом Духа Истины», понтифик заявил: «Святой Дух таинственным образом присутствует также в других нехристианских религиях и культурах». Повторил он это и в речи в Равенне в мае 1986 года: «Я езжу по миру, чтобы встречаться с людьми всех цивилизаций и религий; это потому, что я доверяю всем семенам мудрости, которые Дух порождает в сознании народов: именно здесь кроется ресурс для человеческого будущего нашего мира»[592].

Религиозный синкретизм папы ясно проявился в его книге «Переступить порог надежды», в которой он, обосновывая совместимость веры во Христа с признанием «частичной истинности» нехристианских религий, указывал, что в предании Католической церкви издавна укоренилось представление о «так называемых semina Verbi (семенах Слова). Семена эти есть во всех религиях». То есть во всех религиях в той или иной мере присутствует Иисус Христос как Сын Божий, Бог Слово (Логос). Ссылаясь на решения Собора, он писал: «Можно сказать, что позиция Собора воистину вдохновлена заботой обо всех. Церковь руководствуется верой, что Бог-Создатель хочет спасти всех в Иисусе Христе, единственном Посреднике между Богом и людьми, поскольку Он всех искупил». «Святой Дух плодотворно действует и вне видимого организма Церкви. Действует Он, опираясь именно на те semina Verbi, которые образуют как бы общий сотериологический корень всех религий»[593].

Таким образом, Иоанн Павел II идентифицирует человечество с Церковью, а его понимание искупления превращает Откровение Христа во второстепенный факт. Тем самым, как указывало братство св. Пия X, «новая теология» наносит удар «не столько по ветвям, сколько по самому корню, то есть по Вере и её самым глубоким чувствам»[594].