Надо отметить, что поиск всех этих «интегральных» подходов стал фактически ответом на те глубокие перемены, которые вызваны третьей промышленной революцией (называемой некоторыми четвёртой технологической революцией), ключевую роль в которой играют нано-, биоинформационные и когнитивные технологии, называемые НБИК-конвергентными технологиями. Они меняют не только содержание и характер производственного процесса и социальную структуру общества, но и систему управления, обмена, потребления и коммуникаций.
Компьютеризация промышленных технологий, появление цифровых фабрик, 3D печать, роботизация производств — всё это ведёт к массовому вытеснению людей из производственного процесса. Для описания социальных последствий этих перемен английский профессор Ги Стэндинг использовал появившийся ещё в 70-е годы термин «прекариат (произведённый от слов: précaire («ненадёжный») и proletariat), означающий людей, не имеющих никакой гарантии занятости и вынужденных постоянно менять место работы. Стэндинг описал прекариат как новый, находящийся в процессе становления общественный класс, включающий в себя три категории людей: одна — выходцы из пролетариата, условия работы которых на порядок хуже, чем у их родителей, другая — это мигранты, а третья состоит из образованной, дипломированной молодёжи, которая не может найти достойную работу. Все три группы объединяет чувство неуверенности, обусловленное неопределённостью их положения, ограниченным доступом к социальным выплатам, фактическим отсутствием социальной поддержки и каких-либо перспектив. Прекариат, численность которого постоянно растёт, начинает вытеснять салариат[1186]
и пролетариат, обладающих долгосрочными гарантиями занятости, что ведёт к резкой поляризации общества: наверху находятся сверхбогатые и просто богатые, а внизу — «прекариат» и беднота.Однако главной особенностью новых технологий является то, что, создавая «информационное» «виртуальное» общество, оно изменяет самого человека, его сознание и его сущность. И в силу того, что такое вмешательство несовместимо ни с христианским, ни с гуманистическим мировоззрением, осуществляется тотальный пересмотр самой концепции человеческой личности. Происходит утверждение трансгуманистического мировоззрения, рассматривающего человека как элемент общего эволюционного процесса, в русле которого происходящие с ним изменения определяются потребностями научного и технологического прогресса, активно вторгающегося сегодня в сферу духовного развития.
Энциклика понтифика, претендующего на глобальное духовное лидерство, также является программой жизни человечества в новых условиях. Но эта программа не представляет собой самостоятельный проект Ватикана, альтернативный проникнутому глобализированным видением проекту ООН. Напротив, его задача — скрыть антихристианскую сущность последнего, дать ему религиозное обоснование, легитимизировать его в глазах католиков и представителей «других церквей и христианских общин», показав всему человечеству, что он не только не противоречит христианству, но, напротив, является его глубинным выражением. Поскольку же нехристианская часть человечества проникнута пантеистическим видением, тема защиты окружающей среды и экологии даёт Ватикану возможность стать «своим» и для неё, представ выразителем её интересов. Обильно цитируя Библию и богословские положения, энциклика вместе с тем даёт им такое пантеистическое толкование в духе новейшего интегрального подхода, которое незаметно примиряет непримиримое, встраивая христианство в оккультное мировоззрение «Нью-эйдж».
Соответственно, можно выделить два новшества данного документа. Во-первых, в отличие от прошлых энциклик Иоанна Павла II и Бенедикта XVII, касавшихся темы окружающей среды