Оборотни крепости ЭР - 2 (СИ)

— Что? — не понял юноша.

— Что-что? Вот это! — Гор указал на штаны.

Стор хрюкнул, Кайл еле сдержал смешок, прикрыв рукой рот.

— Это наша храмовая одежда, — на юноше была надета бордовая рубаха с длинным рукавом и ярко-розовые панталоны. — Прошу Вас, проходите. Только, пожалуйста, оставьте уличную обувь за порогом храма. У нас такой обычай.

— И где мы должны оставить обувь?

Юноша указал рукой в сторону, где уже большая куча обуви. Разувшись и войдя в храм, Кайл отдал букет юноше; тот приняв его, удалился.

— И что, мы так и будем тут босиком стоять? — спросил Гор, глядя на спину удаляющегося юноши.

Не успел он договорить, как служитель тут же вернулся, держа в руках какой-то мешок.

— Вот. Здесь обувь, которую вы должны надеть, — он протянул мешок Стору. — Сейчас придет жрец и проводит вас внутрь.

Стор покрутил мешок и запустил в него руку, вытащил тапки серого цвета, посмотрел на них, потом на свои ноги, затем на ступни Гора:

— Кайл, это твой размерчик. Держи. Нам с Гором их только на руки.

Кайл взял протянутые Стором тапки и засунул в них ноги.

— Мягкие, — улыбнулся он и, заинтересовавшись картиной, висящей на противоположной стене от входа, отошел.

Стор снова запустил руку в мешок и выудил из него еще одну пару.

— О, зеленькие! Любимый цвет! И размерчик подходящий, — обрадовался он, рассматривая тапки.

— Эй, кошатина, ты долго будешь на них любоваться? У меня ноги мерзнут, — проворчал Гор и, забрав мешок у друга, спешно сунул руку в мешок. Вытащив ее, он выпучил глаза: — Боги! Чем же я вас прогневал?! За что же вы так жестоко поступаете со мной? — закричал он на весь атриум.

— Тихо ты, горлопан, церемония идет, — цыкнул на него Стор.

— Тихо? Тихо? Ты только посмотри на это! — ткнул Гор в лицо друга своей добычей.

— А что? Чем тебе не нравится? — усмехнулся тот.

Гор, оторопело посмотрел на друга.

— Сандалики как сандалики, — продолжал Стор. — Вполне приличные, можно сказать, миленькие даже.

Кайл, рассматривавший картину, обернулся на шум. Увидев, что в руках держит Гор, он тихо рассмеялся.

— Эй, луноликий, — обратился Гор к юноше, принесшему мешок, —, а других у вас нет?

— Извините, но вы опоздали, и это все, что осталось.

— Нет, я это не могу надеть. Нога не поднимается.

— А чем тебе не нравится-то? — спросил Стор, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться. — Очень даже красивые. Мне нравится.

— Что? — возмутился Гор. — Если тебе нравится, бери их себе, а мне отдай свои.

— Ты посмотри на мой размер, я же буду пальцами по полу загребать! Испачкаю, замерзнут ноги, а их, как сам знаешь, нужно держать в тепле, а то заболею и умру. Лишишься дорогого друга.

— Стор, отдай мне свои тапки!

— Гор, посмотри на их размер, они же тебе будут по затылку хлопать.

— Сторушка, миленький, ну пожалей ты меня, — ласково начал Гор, а затем зарычал: — Быстро отдай тапки.

— Нет, Горушка, они мои, хочешь ты этого или нет. Да и под мой наряд они подходят. Видишь, вот, — он вытащил из кармана зеленый носовой платок.

— Отдай тапки, кошак драный! — Гор кинулся к другу, собираясь отнять тапки, но не рассчитал силы, и они со Стором, не удержавшемся от его натиска на ногах, повалились на пол. Стор, задорно смеясь, принялся отбрыкиваться от него. В процессе отвоевывания тапок, они не заметили, как свалили канделябр с зажженными свечами.

Кайл, увидев в арке появившегося на шум жреца, держащего в руках вазу с подаренными ими цветами, тихо позвал:

— Гор, — но тот не обратил никакого внимания, занятый борьбой. И уже громче: — Гор!

— Что? — пропыхтел тот.

— Ничего, жрец пришел, — отозвался Кайл.

— Что здесь происходит, — поинтересовался служитель храма, наблюдая разрушение атриума.

Гор отпустил Стора и встал на ноги. Стор, кряхтя, поднялся следом за ним. Гор хотел извиниться, но, оглядев жреца, замер с открытым ртом.

Кайл повел носом, почувствовав запах дыма. Огонь начал свою игру на тяжелых шторах атриума. Оглядевшись, Кайл подскочил к жрецу, выхватил у него из рук вазу с цветами и вылил ее на шторы, сбивая ногами оставшийся огонь.

— Фух, получилось, — облегченно выдохнул Кайл.

Стор перевел взгляд с него на друга, который пялился на ноги жреца.

— Гор, что с тобой? — заинтересовался он странным поведением друга.

— Посмотри туда, — Гор показал рукой на ноги жреца. — Что это? — он поднял глаза на жреца.

— Как что? — отозвался жрец, — Это храмовая обувь.

Гор снова опустил взгляд на ноги жреца, обутые в кокетливые сандалики: носочная часть обувки состояла из ремешков, искусно переплетенных между собой. Украшал ее большой пушистый помпон, в середине которого красовался цветок, лодыжка была перехвачена лентами крест на крест, на концах которых болтались маленькие колокольчики, весело позвенькивающие при движении.

Гор несколько мгновений, не моргая смотрел на это чудо, потом с трудом выдавил из себя:

— Они… они… розовые!

— Конечно, — подтвердил жрец, — этот цвет у нас в большом почете. Все наши братья одеты в розовые мантии!

— О, нет! — взмолился Гор.