Оборотни. Медвежья услада (СИ)

Он был похож на небольшое неровно выгрызенное озерцо с пологим склоном в одном месте и острыми пиками скал по кругу.

Воды здесь было по пояс, не глубже. Несколько теплых ключей били у самого дна, пробившись сквозь щели в камне. Эви с удовольствием оглядела прозрачное озерцо и, быстренько распутав шнуровку горловины, стянула с себя платье, затем обувь и панталончики — единственное, что осталось от прежней одежды.

Потянувшись всем телом, Эви медленно зашла в воду. Ах, как хорошо!

Как будто в нежный шелк погрузилась! Озерцо было чистым — даже в тусклом свете лампадок виднелось дно. И очень теплым.

Эви медленно развела руками, наслаждаясь прикосновением волн к коже. Так приятно! Почти так же сильно, как чувствовать себя прижатой к могучему мужскому телу. Или двум…

Во рту моментально пересохло. А внизу живота голодно потянуло. Этой ночью ей приснился греховный сон: с двух сторон к ней прижимались два великолепных и полностью обнаженных мужчины. Они трогали ее, гладили, целовали ласкали… И нашептывали тако-о-ое…

Эви зажмурилась, отчаянно борясь с искушением опустить руку и дотронуться до ноющего лона. Утром между ног было так мокро… Если бы не Дариса рядом, то Эви плюнула бы на все и уняла голодную пустоту пальцами.

Несколько раз она пыталась это сделать по ночам в замке…Назло всяким «благочестивым» писаниям.

Не только мужчины имеют право на удовольствие!

Ох, как бы она хотела получить его сейчас… Только не от собственных пальцев!

— Помочь, Пташка? — вкрадчиво мурлыкнули за спиной.

— Мы готовы…

Взвизгнув, Эви шарахнулась в сторону.

Ей вторили два негромких смешка. Братья! Но… Разве они уже вернулись?!

А мужчины, стоявшие у берега, одновременно взялись за пряжки на ремнях штанов.

— Даже не думай бежать, — строго предупредил Бьярг.

— Ты обещала работать, помнишь? — нагло прищурился Бьёрг. — Вот и помоешь нас как следует.

И, сбросив последнюю одежду, братья шагнули к ней.

Глава 11

Бьёрг и Бьярг

Первым рядом с Пташкой очутился Бьёрг. По-хозяйски сгреб растерявшуюся красавицу в охапку и впился жадным поцелуем в приоткрытый рот.

Соскучился!

Подумать не мог, что о девке так тосковать можно, а вот поди ж ты — летел сюда, не жалея лап. И уже все равно было, что дозор наперебой расписывал, как справно у Пташки работа шла — все стойбище оценило. Да только это оказалось ни к чему. Ни ему, ни зверю.

Кровь кипела медовым хмелем, устремляясь вниз живота. Пташка затрепыхалась, почуяв его готовность, но быстро стихла, когда со второй стороны прижался брат.

— Хорош уже! Мне оставь! — зарычал сердито.

Куда там!

Бьерг никак не мог насытиться неумелой лаской нежного язычка и прелестью податливых губ. Такая отзывчивая! Он чуял сладостный запах любовных соков и как никогда сильно жаждал попробовать их на вкус.

— Моя тепер-р-рь! — хлестнул по ушам медвежий рев.

Бьярг самым наглым образом выдрал Пташку из загребущих лапищ брата и, не дав ей опомниться, прижался к раскрасневшимся губам.

В паху заломило так, что едва на ногах устоял. Чуть не излился, как не ведавший женского тела юнец, и только все еще отдававшее болью плечо помогло обуздать вскипевшие желание.

Ни с одной жонкой не было так и не могло быть!

Даже самые умелые в один миг растеряли всю свою прелесть, без сопротивления уступив место их с Бьёргом паре.

Пташка сдавленно застонала, почуяв легкий толчок бедрами. Бьярг обтерся об нее самым бессовестным образом, показывая, как сильно жаждет изведать сладкие прелести.

И в особенности неумелого, но такого горячего рта!

Сегодня ночью он будет очень занят! Бьярг уже видел, как Пташка трудится над его хером, насаживаясь так глубоко, как способна. Лижет от начала до навершия и глотает тягучие капли семени.

— М-м-м! — захныкала тихонько, когда брат запустил ладонь между стройных ножек.

Но вместо того, чтобы взбрыкнуть, призывно оттопырила попку и нетерпеливо заерзала.

Зверь так и взревел.

Не сговариваясь, они с Бьёргом потянули Пташку к берегу и в четыре руки уложили на накидки из медвежьих шкур.

* * *

Как только задница коснулась мягкого меха, Эви взбрыкнула. Сквозь тягучий морок нашла в себе сил пихнуть Бьёрга ногой, а сидевшего позади Бьярга припечатать локтем.

— Пустите!

В ее крик-стон вплелось два раскатистых смешка.

— Пустить? А ежели так? — огромные ладони Бьярга скользнули на грудь и легонько сжали, оттягивая возбужденные соски.

Эви захлебнулась стоном.

Тело враз обмякло, и сидевший в ногах Бьёрг легко развел ее колени в стороны.

— А можно и по-другому, — мурлыкнул, подхватывая широкими ладонями под ягодицы, а потом…

— А-а-ах! — ее протяжный вскрик эхом забился под сводами пещеры.

Улегшись прямо на камень, Бьёрг стиснул ее бедра и, опустив лицо к самому лону, лизнул широко и долго.

На мгновение Эви показалось, что она лишится чувств. Дыхание исчезло, а горло перехватило судорогой, обрывая возможность кричать.

Острое, как кинжал, удовольствие, пронзило насквозь, заставляя выгнуться навстречу греховно-бесстыдной ласке, глаза закатились. Но Бьярг сжал вершинки груди сильнее, разбавляя густую патоку удовольствия ноткой боли.