Оборотни тоже смертны

– А что он, собственно, такого рассказал? Ничего особенного. Базы все равно нет. Обо всем остальном наши узнают и без него. Зато он упирал, что он честный контрразведчик, а не убийца и палач. В последнем, кстати, я очень сомневаюсь. Но главное – он набивал себе цену. Он ведь знает, что у нас есть связь с Большой землей. И рассчитывает, что его туда отправят. И уж ему-то известно, как обычно партизаны расправляются с пленными. А вот агентов, я убежден, он сдал не всех, а только тех, кого и должны были использовать для прикрытия. Которых мы и так рано или поздно нашли бы. Дикс ведь рассчитал правильно. На то, что я побегу сообщать в Центр о пойманном ценном агенте. И ведь он прав. Побегу. Ведь для наших «органов» он обладает очень ценной информацией. А нам о ГФП, о ее структуре и методах известно очень немного.

Так что полетит он на ЛИ-2 в Москву. Но ты не переживай. На его место придет другой. Может быть, куда более хитрый. Тем более что у них там в ГФП все высчитали правильно. Слышал, что Дикс сказал? Люди из ГФП начали выгребать всех егерей, которых только можно. И они правы. Нами получен приказ ЦШПД о максимальной активизации действий на железнодорожных линиях. Требуют кинуть всех, кого возможно. И не размениваться на подрыв мостов и эшелонов, а рвать пути. То есть главное – это максимально задерживать эшелоны немцев. Ты понял, что это значит? Надвигаются большие события…

События надвинулись очень скоро. Через три дня, 5 июля, началось немецкое наступление на Курской дуге. Для партизан наступила совершенно иная эпоха.

Эпилог Ночь взрывов

Ночь с 3 на 4 августа, железнодорожная ветка Мосты – Волковыск

Вообще-то партизаны не любили лунные ночи, но сегодня Мельников был очень рад, что в небе висела луна. Благодаря ей головы фрицев в пулеметном гнезде возле моста через какую-то мелкую речку отлично высматривались на фоне неба. Сергей пристроил снайперскую винтовку с глушителем на толстую корягу и теперь не спеша прицеливался. Задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Раздался холопок, в двух шагах хлопнула винтовка Макарова. Оба выстрела были удачными – каски в пулеметном гнезде исчезли.

Из «бесшумок» стреляли и другие партизаны из отряда Аганбекова, которых сегодня направили на самый сложный и охраняемый участок. Их пули вывели из строя часовых. Тут же ударили партизанские пулеметы, не давая охране моста прийти в себя.

– Вперед! – скомандовал Аганбеков.

Партизаны двинулись к полотну, преодолевая завалы из бревен и прочее, что нагородили тут немцы. Времена, когда фрицы беззаботно катались по этой ветке, давно закончились. В последний месяц взрывы тут гремели часто. Вот и теперь немчура береглась, как могла. Но сегодняшняя ночь была особенной. Из лагеря в сторону ближайших железнодорожных веток двинулись чуть ли не все бойцы, оставив только небольшую группу для охраны. Так происходило по всей Белоруссии. По приказу Центра партизаны из многочисленных бригад, соединений и отдельных отрядов вышли из лесов и атаковали железные дороги.

* * *

Мельников, Макаров и еще с десяток партизан выбрались на полотно. Тут их работа была закончена. «Бесшумки» сделали свое дело. Атака была столь стремительной, что фрицы даже не сообразили, что происходит. На той стороне моста охрану сняли почти так же быстро. Мост уже начали минировать. Вслед за разведчиками вылез Голованов, тащивший мину.

– Ребята, прикройте, надо бы оставить подарочек фрицам…

Партизаны двинулись по путям в сторону Мостов. Метров через триста моряк установил мину с «палочкой» между рельсов.

– Погодим, пока грохнет, и дуем на ту сторону!

Грохнуло хорошо. Это мост партизаны еще не взрывали, поскольку он был слишком близко к городу. Но надо ж когда-то начинать…

Почти одновременно дальше, за мостом, раздались еще два взрыва. Партизаны рвали рельсы.

– Ну, теперь пошла руда, – бросил на бегу Голованов.

В самом деле, пока они добежали до речки и заняли позицию на том берегу, последовало еще два взрыва. Так и пошло.

А со стороны города послышался всем знакомый звук автоматической пушки. Это, видимо, спешила бронедрезина.

– Ну, давай, еще чуть-чуть… – бормотал Семен.

Снова взрыв. Партизаны не могли видеть, что рельсовая бронемашина, налетев с размаху на мину, с мощностью которой Голованов явно переборщил, была буквально сброшена под откос – вместе с платформами, на которых ехали солдаты. В другое время немцы были бы поосторожнее, но они, видимо, ошалели от того, что творилось. Вскоре с той стороны русла послышался пулеметный огонь. Видимо, за дрезиной следовал кто-то еще… На той стороне показались фигуры наступавших немецких солдат.

Партизаны открыли огонь – и немцы, огрызаясь, отступили и залегли. Началась перестрелка, активная, но достаточно бессмысленная. Впрочем, бессмысленной она была лишь для немцев; партизанам требовалось все же прикрыть своих.