Оборотни тоже смертны

Километра через три пересекли очередную пустошь – и снова оказались в лесу. На этот раз в сосновом.

Здесь их проводник как-то сразу расслабился – как человек, который вернулся домой.

– Все, скоро придем, – сообщил он.

По лесу шли еще с километр. И вот впереди показались какие-то строения типа «барак». Следы какой-то довоенной хозяйственной деятельности.

– Кто идет? – раздалось из кустов.

– Свои. Привел людей из большого партизанского отряда, – солидно ответил Санька. Мельников же отметил про себя, что пикет поставлен очень неудачно. Слишком близко. А потому такой пикет при внезапной атаке совершенно бесполезен. Партизаны все равно не успеют организовать оборону. Но хоть стоял пикет-то. Это внушало некоторую надежду, что ребята сумеют дожить до Победы.

Партизанский лагерь был – каких множество видали. Возле двух бараков непрезентабельного вида находилось человек десять партизан. Разумеется, появление незнакомцев, да еще столь необычного вида, привлекло общее внимание – все подтянулись навстречу. Народ был примерно такой же, как и те, кого разведчики уже видели. Все в штатском. Большинство были бородатыми; у троих, парней лет шестнадцати-семнадцати, борода еще просто не росла. Вооружение партизан – винтовки плюс стоявший возле одного из бараков «Дегтярев».

– Вы откуда?

– Вас много?

– Вы парашютисты?

– Это вы на «железке» поезда пускаете под откос? – посыпались вопросы.

Впрочем, разговоры и расспросы были оставлены на потом. Санька проболтался, что он видел «Правду». Семен выдал пару номеров…

И началась картина, которую Мельников и Голованов видали множество раз – под названием «схватка из-за газеты». Такое бывало и в их отряде, когда прибывал борт со свежей прессой. Но тут все было серьезнее. Чуть не дрались. Это напомнило Сергею, как почти год назад им тоже первый раз попали печатные вести с Большой земли. Пачка газет оказалась в грузе, сброшенном с парашютом. Тогда еще не было и речи ни о каких полевых аэродромах. Да и грузы сбрасывали редко. У Центра было плохо с самолетами. Это потом, как говорили, сам Сталин приказал выделить для партизан нужное количество ЛИ-2[51]. Да и аэродромы научились делать не сразу. Теперь-то все отработано. Ночью прилетают самолеты, а днем на поле вытаскивают хорошо сделанные кусты и прочую зелень – чтобы немцы не засекли. Голованов, похоже, думал о том же, глядя, как партизаны, сгрудившись, читали газету.

– Помнишь?

– Как не помнить? Но мы-то к тому времени, как нам газеты скинули, уже Москву могли принимать. А у этих, как я понял, никакой связи нет.

* * *

Тут к разведчикам приблизился один из «местных», судя по всему, уже немолодой человек. В руках он тащил здоровый котел.

– Ребята, простите, мы так газетой зачитались, что и про вас-то забыли. Поешьте. Только у нас все холодное, мы днем костер не жжем.

Голованов заглянул и присвистнул.

– Хороша партизанская жизнь!

Котел был полон вареной свинины.

– Это от того помещика, которого, как бы мы потрясли…

– А что за помещик? – заинтересовался Мельников.

– Да, собственно, помещик – это громко сказано. Как это с немецкого перевести, Der Farmer…

– Фермер, что ли?

– Он самый. Хозяин фермы – немец. Он еще в сорок первом приехал. Таких тогда много было. Захотел тут ферму устроить. И устроил. Да только он давно уже сбежал, оставил управляющего. Так к нам сам управляющий и обратился. Приходите, берите, что хотите. Только немного постреляйте, да подожгите что-нибудь, чтобы мне не отвечать за это. Я так думаю, у него свой расчет какой-то имеется… Может, хозяин какого-нибудь фрица из Щучина попросил, чтобы тот контролировал управляющего… Послушайте, трудно поверить – у вас постоянная связь с Москвой?

– Может, и не с Москвой, но с Большой землей есть. У нас соединение большое, на одних трофеях не проживешь.

– А вот у нас плохо. Вон, пулемет видите? Достать-то его достали, один хороший человек еще в сорок первом подобрал и спрятал. Да какой с него толк? Патронов-то нет. Все диски, что были, расстреляли.

– Что ж вы к нам не выходите? Вот уж с чем у нас нет трудностей, так это с патронами.

– Я не командир. Я вообще человек штатский. Учитель. Вот и занимаюсь тут хозяйством.

Макаров смотрел вокруг и слушал с большим интересом. Он-то в своей короткой партизанской жизни видел только мощные, хорошо организованные соединения. Но почему одни отряды выросли, а другие – нет? Поэтому он спросил:

– А давно ваш отряд существует?

– Да, нет, с весны…