Оборотни в эполетах

Утин не просто отказал – не стал держать эту историю в тайне, рассказал не одному знакомому, комментируя личность Жохова и его предложение весьма нелестно. Разозлившийся вызвал его на дуэль – и получил смертельную рану, от которой вскоре умер.

История на этом не закончилась, у нее было продолжение прямо-таки в стиле латиноамериканских мыльных сериалов. Как ни старался Утин, его подзащитного все же осудили – политика… Самого Утина тоже отдали под суд за дуэль и приговорили к заключению в крепости. Правда, сидел он недолго, несколько месяцев, – суровые законы против дуэлей, как я уже говорил, частенько работали не в полную силу, если работали вообще. Кстати, дуэль носит еще и «литературный» оттенок: у обоих участников секундантами были четверо известных тогда писателей.

Гончарова, враз оставшаяся и без мужа, и без любовника, в расстройстве чувств покончила с собой. Ее сестра Александра Лаврова пришла домой к Утину с револьвером и добросовестно выпалила почти в упор. Пуля лишь скользнула по черепу, содрала кожу и оглушила адвоката. Видя кровь, видя, что Утин упал, Лаврова решила, что убила его – и выстрелила себе в висок, на сей раз не промахнувшись: промахнуться, стреляя себе в висок, может только французский литератор…

Опять-таки в ресторане, опять-таки без дам веселилась компания светской молодежи, одни штатские. Выпив изрядно, начали шалить. Один из гуляк высыпал на голову приятелю полную солонку. Тот в ответ схватил за хвост селедку и от души заехал ею шутнику по физиономии. На том бы и закончить – но через пару дней состоялась дуэль, на которой был смертельно ранен шутник с солонкой…

Порой (хотя и редко) от дворян не отставали и купцы – хотя их дуэльные строгие правила, в общем, и не касались. Под Петербургом как-то стрелялись по всем правилам двое молодых купцов. На большом именинном обеде один из них как-то оскорбительно отозвался о семействе другого, и тот назавтра прислал секундантов. Вызванный, не будучи дворянином, мог отклонить вызов без всякого ущерба для чести, но оказался человеком гордым и вызов принял. Убийством не кончилось, но рану один из дуэлянтов получил серьезную…

В 1873 году много шума в Петербурге наделала и стычка между Джоном Шандором, американским подданным и коммерсантом, и остзейским (то есть прибалтийским. – А. Б.) немцем, бароном Шлиппенбахом. Обстоятельства опять-таки были не вполне серьезные.

Шандор медленно ехал на извозчике с сестрой, молодой и красивой незамужней девушкой. По тротуару прогуливались в поисках развлечений двое совсем молодых дворян, Шлиппенбах и его друг Кубе, только что закончившие элитное училище правоведения. Увидев красавицу, молодые повесы воспрянули духом и стали незаметно для брата ей подмигивать и строить глазки. Очаровательная мисс притворилась, будто ничего не видит (женщины это прекрасно умеют). Тут Шандор велел извозчику остановиться у магазина и вошел туда, оставив сестру одну в коляске. Обрадованные молодые люди немедленно подошли к ней и продолжили приставания. Впрочем, они выглядели сущими джентльменами по сравнению с иными уличными приставалами, которые в случае резкого отпора могли и грязно обругать даму, и влепить ей затрещину. Всего-то навсего таращились во все глаза и восклицали:

– Какая хорошенькая!

Согласитесь, поведение развязное, но не особенно все же хамское. В конце концов Кубе взялся за шляпу, намереваясь ее снять и раскланяться с красавицей – а подобные действия в отношении незнакомой дамы в то время считались серьезным нарушением этикета. Шлиппенбах, очевидно, знавший девушку в лицо, его удержал, предупредив:

– Не стоит. Это сестра американца Шандора, а американцы, ты знаешь, любят боксировать…

И как в воду глядел – из магазина выскочил разъяренный брат (судя по фамилии, в его жилах текла горячая мадьярская кровь, хотя вообще-то «Шандор» – это венгерское имя). Ухватил Кубе за грудки и стал немилосердно трясти, приговаривая что-то вроде:

– Я вам покажу, как оскорблять женщин на улице!

Шлиппенбах ринулся на выручку товарищу и огрел американца тростью – получив в ответ два хороших удара по физиономии по всем правилам американского бокса. И в тот же вечер послал к Шандору секундантов (Кубе тоже собирался, но ждал своей очереди). Американец вызов принял моментально. Однако дуэли так и не произошло по не зависевшим от Шандора и Шлиппенбаха причинам. Секундант Шандора (его родственник, тоже американский подданный) оказался человеком благоразумным и решил, что дело все же пустяковое и не стоит людям из-за него подставлять лоб под пули. Пошел в полицию и все рассказал. Полиция прибыла на пригородную станцию (поблизости от которой, в лесочке, дуэлянты и собрались стреляться) и всех повязала. Поскольку дуэли не произошло, участники отделались крайне легко: Шлиппенбаха, хотя он и был зачинщиком, вообще отпустили с миром (видимо, учитывая, что он пару раз получил по физиономии), а Шандора приговорили к дню домашнего ареста.