Оборванный след

— Она ни разу не солгала нам после того случая в аэропорту, когда представилась журналисткой.

— Я должен поехать с Крэйнаком. Неизвестно, в каком он состоянии. Многие люди умерли от того, что врачи не успели найти родственников, которые подписали бы разрешение на операцию. Я единственный в городе, кто его знает.

— Я могу поехать с тобой.

— Нет, нет, нет! — Макс закрыл багажник и заглянул в салон. В руке он держал пол-литровую бутылку «Гаторэйда», еще теплую после дня в нагревшейся машине. — Мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь, кто лечил тебя в первый раз, снова тебя увидел. В больнице сейчас думают, что ты лечишься, а все остальные считают, что раны были не так уж серьезны.

Несмотря на то что официальные источники скрывали правду насчет космического корабля Онтонгардов на Марсе и сваливали вину на группу хакеров, якобы запустивших в сеть картинки с разрушением марсохода, достаточно было включить телевизор, и становилось ясно, насколько прочно укрепилась в сознании людей мысль об инопланетянах. По разным каналам то и дело крутили ролики и старые передачи о неопознанных летающих объектах.

До тех пор лишь немногие верили в существование марсохода, но скоро и они перестали — из-за нехватки доказательств. Макс и семья Укии жили в постоянном страхе: вдруг люди узнают, что они — не единственный населяющий землю гуманоидный вид. К сожалению, в организме Укии было достаточно необычностей, способных возбудить подозрения у любознательного и сведущего в анатомии человека.

— Я поеду с Сэм. — Укия заметил на лице Макса тревогу и заставил себя добавить: — С ней я буду вне опасности.

— Надеюсь. — Макс смотрел, как тот делал большой глоток теплой газировки. — Ну как?

За годы совместной работы они выработали шкалу оценки по «Гаторэйду». Чем вкуснее казался напиток, тем хуже Укия себя чувствовал. Будучи полностью здоровым, он не мог взять в рот ни капли.

— Ты не обрадуешься, — вздохнул Укия и проглотил остатки газировки, с наслаждением чувствуя вкус.

Таймер на панели управления посчитал, что они собираются оставлять заднюю дверь открытой на всю ночь, и выключил свет. В темноте Укии стало еще труднее бороться со сном.

— Ты уверен, что все в порядке? — Макс взял из рук друга пустую бутылку, закрутил крышку и бросил пустую посудину в багажник.

— Ничего не сломано. Кровотечения тоже нет, просто синяки по всему телу.

— Эгей! — послышался голос Сэм. — Вот вы где. Спасибо, что спасли.

— Нет проблем, — отозвался Макс. Шаги ее приблизились к «блейзеру».

— Менеджер отеля был здесь минуту назад. Дверь вашего номера взломана, комнаты обыскивали. ФБР не велит ничего трогать. Они скоро приедут снять отпечатки.

— Дерьмо! — выругался Макс. — Вот, значит, зачем они приезжали обратно на кемпинг. Не чтобы схватить Розу, а за вещами Алисии.

— Скорее всего. — Сэм остановилась около Макса.

— Можешь кое-что для меня сделать?

— Что угодно.

Тот вытащил ключи от машины.

— Отвези моего партнера куда-нибудь в безопасное место, где эти засранцы его не найдут. И останься с ним на ночь, ладно?

Сэм взглянула на Укию.

— Не говори ерунды. Его сбила машина, и ему нужно в больницу.

— С ним все нормально, только синяки.

Она фыркнула.

— Синяки! Я видела, как они столкнулись. Если он умрет, это будет настоящее убийство!

— Верь мне так же, как я верю тебе. Единственная опасность исходит от этих ублюдков, которые подстрелили его два дня назад и только что пытались убить тебя и Крэйнака. Он поправится.

Сэм пристально смотрела на Макса: губы его скривились, на лбу блестели капельки пота, а в глазах светилась открытая мольба. Она перевела взгляд на Укию, который свернулся клубком на заднем сиденье машины.

— Как ты?

— Сэм, со мной все нормально. Просто очень хочется спать.

Молодая женщина тяжело вздохнула.

— Когда я перестану верить мужчинам? Ладно, хорошо. Я все сделаю. — Сэм взяла ключи. — Как мне с тобой связаться?

— У малыша есть мой номер в телефонной книжке. — Макс залез в салон, вытащил телефон Укии, проверил зарядку и положил обратно в карман юноши. Детектив взъерошил черные волосы друга и захлопнул дверцу. — Поезжайте, пока полиция не начнет его искать.

Сэм отвезла его в маленький домик, спрятанный в горах. Когда они выходили из машины, ночь уже спустилась на землю. На фоне неба темнели очертания сосен, в домике не горело ни одного огня. Укия прошел следом за Сэм и подождал, пока она откроет дверь.

Створки распахнулись в большую комнату, пахнущую угольями, жареной форелью и самой Сэм. Молодая женщина остановилась на пороге, ощупывая перед собой дорогу. Глаза Укии адаптировались к темноте, и он спокойно прошел к стулу и уселся на него. Он чувствовал себя опустошенным, изнутри грызла тупая боль, сердце то и дело подскакивало. Он старался лишний раз не шевелиться.