Обожаю тебя ненавидеть

После работы я зашла в его кабинет. Нет, не просто зашла, а двигалась с высоко поднятой головой, чувствуя себя абсолютно уверенной и сексуальной. Затем закрыла дверь и опустила жалюзи.

– Раздевайся, – приказала я.

Бен был в шоке.

– Я сказала, раздевайся.

Он улыбнулся дерзко и сексуально.

– Слушаюсь, – выпалил он. Пиджак полетел на пол, галстук – в другой угол комнаты, он расстегивал рубашку, обнажая татуировки. Бен был в отличной форме. По его линиям тела хотелось провести языком.

– Теперь брюки.

Он расстегнул ремень, пуговицу, затем молнию и сбросил их на пол.

– Их тоже? – спросил он, оттягивая резинку трусов.

– Да.

Бен подошел ко мне вплотную.

– Тогда сними их сама, – прошептал он, наклоняясь.

Я сглотнула:

– О’кей.

Мои пальцы дрожали.

– Аааааа! – внезапное пробуждение походило на удар. Вся в поту, я тяжело дышала. Что за черт? Что за черт?!

Выпрыгнула из кровати, добежала до кухни и налила стакан воды. В горле ужасно пересохло, и меня трясло – настолько реальным был сон. На часах 2.30 – какая ирония. Ровно сутки назад мы с Беном занимались этим. Я с ужасом подумала, что теперь всегда буду просыпаться в это время. Мои внутренние часы сломались.

Я прошлась по комнате, чувствуя усталость, растерянность и возбуждение. Мне нужен холодный душ!

Я включила холодную воду, но вдруг до меня дошло – сейчас зима! Не хватало еще заболеть. Все, чего мне хотелось – просто выспаться. Я забралась обратно в кровать, но внезапный шум заставил меня подскочить.

Звуки доносились из соседней квартиры. Совсем недавно туда кто-то переехал. Я прислушалась. Шум повторился, и на этот раз он был еще громче. Похоже, двигали мебель. Я включила свет и уставилась на стену, пытаясь прожечь взглядом невидимого придурка, мешающего мне спать. Но такого дара у меня нет, поэтому шум продолжился. Кто-то стучал молотком.

Я чуть не оглохла, когда стену начали сверлить.

– Эй! – крикнула я, постучав по стене кулаком, но меня никто не слышал.

Надо было что-то делать. Можно позвонить управляющему Рэймонду, крайне неприятному типу восьмидесяти девяти лет. Но лучше разобраться самой.

Последней каплей стал звук, с которым зеркало разбивается об пол. Измученная и злая, я встала с кровати. Новый сосед явно не с того начал знакомство. Что он там делал? Ремонт в два часа ночи? Я подошла к его квартире номер шесть.

Горы картонных коробок возле двери. Я стучала по ней, пока не закончилось терпение, и мне никто не открывал. Пришлось дернуть ручку, и дверь легко поддалась. Я неуверенно зашла внутрь…

– Здравствуйте! – сказала я, не врываться же сразу. И не услышав ответа, решила, что имею полное право на расследование. Длинный коридор вел в гостевую спальню. У всех пентхаусов планировка одинаковая. Звук дрели и стук молотка становились все громче. Дверь в комнату была приоткрыта, но я все равно постучала. Еще раз. И еще раз.

Твою мать.

– Я вхожу, – предупредила я. И зашла и увидела его.

Он стоял на лестнице в одних трусах.

– ТЫ! – ткнула в него пальцем и замерла.

Он обернулся ко мне и приветливо улыбнулся.

– О, Сара, привет. Какое совпадение. Я как раз думал о тебе.

Глава 9. Картина висит криво

Несколько бредовых мыслей пробежали в голове, пока я стояла и глазела на него – признаюсь, на нижнюю часть его тела. На нем были те самые трусы из моего сна. Как такое может быть? Я зажмурилась несколько раз, чтобы убедиться, что это действительно было наяву. Пришлось даже ущипнуть себя за щеку. Это был не сон.

Но что он там делал? И почему, черт возьми, он занимался ремонтом в одних трусах? Ночью! Я не знала, какой вопрос задать первым.

– Картина висит криво, – указала я на стену.

Бен медленно спустился с лестницы и подошел ко мне.

– Думаю, ты права. Спасибо.

Он поправил картину. Мне не хватит слов, чтобы описать, как хорош был Бен, поднимающийся по лестнице в одних трусах. Поверьте мне – это было прекрасно.

Поправив картину, он сел на верхнюю ступеньку, положил ногу на ногу и посмотрел на меня с абсолютно невозмутимым выражением лица. Как будто он был в параллельной реальности. Как будто ему ничего в этой идиотской ситуации не казалось странным. Я безуспешно пыталась хоть что-нибудь сказать. Бен достал сигарету из-за уха, прикурил и выпустил дым. Я вдруг представила, что эта сцена с черно-белой фотографии, висящей во французской галерее, а вокруг толпящиеся модники – ценители современного искусства.

– Ты не должен курить – это вредно. – Хотя сама хотела смотреть на это вечно.

Он положил сигарету на ступеньку, спустился и сделал ко мне несколько шагов.

– Зима вообще-то, – добавила я. – Тебе надо одеться, а то заболеешь, – еще одна несусветная глупость.

– Хорошо, мамочка. – Он сделал еще один шаг в мою сторону и походил на дикого зверя, готовящегося к прыжку. Мы смотрели друг другу в глаза, но у меня вдруг вырвалось: