Обращение Апостола Муравьёва

Апостол принял боевую стойку и ринулся в атаку, не позволяя врагу подготовиться к смертельному бою. Начинать всегда надо стремительно, с места в карьер, не потеряв ни одной секунды — их просто нет, секунд. Круши, рви, разбивай мифы кулаками. Марат некстати вспомнил слова Мастера: «Сначала научимся не вилять задницей», отвлёкся на долю секунды и пропустил сокрушительный удар. Нокдаун.

Глава 6. Ступени. Армейские каверзы

Хромой подполковник Родион Мефодьевич Кошелев, получивший Подольский райвоенкомат на откорм благодаря профессиональной травме, хмуро оглядывал будущих защитников Родины. Присматривался с крупицей едкого небрежения — здесь собрались послушные закону и равнодушные к обстоятельствам, страстные приверженцы священному долгу и те, чьи родители не сумели «отмазать» детей от срочной службы. Покупатели[56], в основном лейтенанты-первогодки, не спешили с выбором, дожидаясь, пока на проспиртованных физиономиях рекрутов проявятся признаки индивидуальности. Проводы в армию были незыблемой традицией. Военкому не верилось, что такой контингент справится в ближайшем будущем с возложенными обязанностями.

Свежее лицо Апостола выделялось на грустном фоне — так смотрелась бы благородная птица среди отчаянных монстров. Юноша был трезв и обнаруживал интеллект. Покупатели успели побороться за перспективу получить справного воина в свою часть, так что последнее слово, во избежание споров, оставалось за военкомом. Подполковник Кошелев взвешивал варианты. Погранец[57] предлагал бутылку недорогого, но дефицитного болгарского коньяка. Гонец из элитного подразделения стройбата — новый шифер на крышу, простак из «химслужбы» пытался всучить набор фильтров, способных прищучить радиацию.

В свою очередь подполковник втихаря посмеивался над молодыми офицерами. Бывалому кадровику хватило взгляда на владельца блудливой улыбки, чтобы решить для себя: ничего путного в часть этот лоботряс не принесёт. Возможно, отдельные батальоны КГБ или спецназ ГРУ смогли бы обуздать паршивца, но этих пока не предвиделось.

Оставив призывников дышать собственными алкогольными миазмами, подполковник похромал к кабинету. Ему предстояло проинструктировать уборщицу, присланную из биржи занятости на время болезни постоянной работницы военкомата. Выполнив с неохотой необходимость, допустил женщину к службе и занялся долгожданным. На небольшом, но вызывающем уважение массивном столе появилась пара бутылок «Жигулёвского». Затем военком с предосторожностью вынул из сейфа вполне чистый стакан, больше для приличия, чем по надобности, подул внутрь и поставил на салфетку. За дверью послышался шум и подозрительная возня. Затем звуки щедрых затрещин. Трезвому трудно остаться неприкосновенным в пьяном сообществе — такой на Руси издавна смотрелся, как стукачок.

Картина представилась очевидная. Когда отвращение к инакомыслящему, замешанное на страхе перед армейским будущим, достигло критической точки, неконтролируемая реакция переросла во взрыв. Одного не учла стая монстров — благородная птица способна дать стремительный отпор. Что произошло в отсутствие командиров, осталось за кадром, но когда они появились, Апостол гасил последний очаг сопротивления.

— Смирррно! — оценив ситуацию, профессионально пропел подполковник.

Офицеры рассредоточились за его спиной и приготовились к экстренным мерам. На Марата вяканье хромого служаки не произвело впечатления — он был занят. Зато его жертвы, запуганные правдами об ужасах армии, прекратили сопротивление, попытавшись вытянуться во фрунт. Марат вернулся на место, не удостоив офицеров взглядом. Подполковник, ещё не решив, как проучит стервеца, решительно шагнул к нему. Апостол поднял голову. Кошелев, будто споткнувшись, с трудом удержал равновесие, до смешного похожий на аиста в вицмундире, раскинувшего в стороны крылья. Взгляд васильковых глаз напротив не предвещал радушия, скорее, унижение и позор в стенах родного военкомата, притом на глазах у младших по званию.

Родион Мефодьевич вмиг прикинул, что уж не молод для боевых учений, и оглянулся назад, справедливо рассчитывая на помощь. Молчаливый зов правильно поняли несколько офицеров и одновременно продвинулись вперёд. Действовали грамотно, сохранив линию атаки, и лишь поближе предприняли фланговые манёвры.

Марат не собирался облегчать им задачу, продолжив сидеть на полу, безучастно прислонившись спиной к стенке. Достигнув разумной границы, офицеры предусмотрительно остановились. Пассивное сопротивление не входило в расчёт. Оставалось за немногим. «Погранец» ухватил бунтаря за ворот рубахи. Пытался ухватить. И сразу, как скошенный стебель, упал на руки соратников — Марат оказался на ногах и задал смельчаку бычка. Лейтенанты, взревев, пошли на обидчика вместе. На лице Апостола подполковник различил явное желание поразмяться.