Обращение в слух

Посидели до одиннадцати часов, я вышла с моей соседкой — тётку проводить вместе с этим с мужем с её. Выходим с подъезда. Тётя Зоя: «Галь, до свидания, дай бог тебе здоровья…»

И из-за угла выходит молодой человек. Который работает в кэгэбэ.

Я его знаю как облупленного. Я знаю, что он женат. Я знаю, что у него есть ребёнок. Я знаю всё. Потому что вот мы работали — вот у нас стоял корпус. Вот здесь была проходная. А ихний объект находился вот тут. Спецобъект. Он работал там… связан был с электричеством, скажем культурно. И они со спецобъекта всегда звонили у нас заказывали. И приходили кушать. Так что мы знали про всех от и до.

Он выходит и говорит: «О! Галина Тарасна! привет! Что у тя за гулянка?»

Я говорю: «Да ничего, вот сыну сегодня десять лет…»

Он к вам обращается по имени-отчеству?

Ну, он моложе от меня, во-первых, на восемь лет…

«О, как хорошо», — то-пятое-десятое…

Я говорю: «Вот вышла провожать».

Ну — «до свиданья — до свиданья». Все пошли своей стороной — я пошла к себе домой. Пришла — посуда: надо помыть. Начала мыть посуду — звонок в дверь…

Третий день

I. Повесть о трех мужьях, или Неоконченная симфония (продолжение). Второй муж

Открываю — стоит молодой человек.

Я говорю: «Ты чего сюда пришёл?»

«А дома делать нечего… У тебя гости были — значит, надо посуду помыть?»

«Ген, — говорю, — у меня мыть посуду не надо. Иди домой».

«Нет-нет, я тебе помогу: я просто уважаю тебя как человека…»

Я говорю: «Иди к жене».

«У меня жены дома нету».

«А где она у тебя?»

«Она у меня уехала в Харьков».

Я говорю: «А что такое случилось?..»

В общем… оказывается, родилась у него дочка — и дочка родилась с вивихом бёдер. И были наложены распорки. А там, где её бабушка жила, — там была клиника специальная. И жена, чтобы ей было легче и удобней, она молодого мужа бросила и туда поехала.

Я говорю: «Ну, не знаю… Зачем ты туда её отправил? Ты здесь один пьёшь, отдыхаешь, гуляешь…»

Он говорит: «А чё мне делать?»

Ну а действительно — молодой человек: что ему делать?

Помыл посуду, я говорю: «У нас не может быть никаких отношений — у тебя ребёнок больной… Забери, — говорю, — свою жену с Харькова».

«Нет, она сюда не приедет».

Я говорю: «Ну это дело твоё. До свиданья».

Ушёл.

Но я знала, конечно, что он придёт ещё. Ну чего, в самом деле — он здесь, она там…

И на восьмое марта в ящике нахожу: «Галина Тарасовна, встретимся через 24 часа. Твой уважаемый Д. Г. А.»

У меня до сих пор лежит открыточка…

Потом узнало начальство его, Комаровский. Вызывают меня на переговоры. Выхожу — сидят на лавочке: раз, два, три — три начальника.

Они вас позвали на улицу?

Ну не в столовой же разговаривать…

Они сидят — а вы перед ними стоите?

Нет, они очень уважаемые. Меня посадили. И начинает — культурно, вежливо:

«Ну, Галина Тарасовна, как поживаешь?»

Я говорю: «Хорошо».

«Как у тебя дела?»

«Хорошо».

«Галь, я знаю, что ты… э-э… значит, сожительствуешь с Геннадием».

Я говорю: «Ну и что?»

«Дай слово, что ты его больше к себе не пустишь».

Я говорю: «Валентин Сергеевич, я сама хозяйка своему слову, и таких слов я вам, обещаний — не дам. А жизнь моя, — говорю, — я не знаю, как повернётся».

«Вы понимаете, мы работаем в такой структуре… Если муж бросает жену, то могут его с работы убрать и всё».

Я говорю: «Ну, я с ним вообще-то не в браке. А кто ко мне приходит — это моё личное дело. Вы как начальник со мной провели беседу, я всё учту. Но я вам ничего не обещаю, и слово я вам не даю».

На этом мы разошлись.

На работе, конечно, его пожурили, было собрание. Ну а как же, вы что: такой-сякой, бросил больного ребёнка…

Ну, он действительно бросил… Но факт тот, что я не хотела расписываться с ним. Мне пришлось под нажимом ножа! Понимаете такое слово?

Значит, первый раз он предлагает: давай распишемся.

Я нахожу причину: «Да мы ещё мало прожили…»

Второй раз: «Да у нас нету жилья…»

И теперь он говорит: «Если! —

(ударяет по столу)

— ты! —

(удар)

— третий раз! —

(удар по столу)

— скажешь, что там чего-то… — зарежу! В такое-то время мы едем с тобой в сельсовет — подаём заявление!»

У меня в этот день температура тридцать восемь и пять. Я говорю: «Ты видишь, в каком я состоянии? Я болею!»

Он на кухню сходил, приходит — нож мой приносит поварской — во-от такой. Говорит: «Если завтра не будешь стоять на автобусной остановке в такое-то время, я, — говорит, — тебя зарежу».

И в стену ка-ак даст ножом!

Ну, я женщина… страшно. Думаю: ума у такого человека хватит…

И после этого вы вышли замуж? За такого опасного человека?