Обращенная в пепел

— Как это возможно? — спросила я, изумленно. — Как твой отец может быть Жнецом, когда ты Ангел… или ты Темный Ангел? О, боже, ты все-таки Жнец.

Он покачал головой, падая передо мной на колени, поднял руки и положил на мои бедра, его пальцы сильно дрожали.

— Эмбер, успокойся, пожалуйста. Как я тебе и говорил, я обычный Ангел Смерти. Ты же видела мои крылья. — Он так переживал, в его лице было столько эмоций, что не знай я его лучше, то приняла бы за человека. Но меня волновал тот факт, что он работает на Жнецов, я не могу остановить этот момент, просто запечатлев его в словах, написав на своей стене, оставляя в истории навечно.

Я убрала его руки с бедер, подтянула колени к груди и обняла руками.

— Может я и видела твои крылья, но это не значит, что они реальны… мне больше ничто не кажется реальным. Все вы: Жнецы, Анамотти, Кэмерон — вываливаете на меня тонны информации, я не успеваю рассортировать ее в голове. — Язакрыла глаза и глубоко вздохнула, борясь с подступающими слезами. — Ты продолжаешь говорить мне, что не можешь рассказать что-то очень важное, потому что это против правил, при этом, рассказал уже столько, что если бы эти правила и вправду существовали, то у тебя явно были бы очень большие проблемы.

Лишь тишина сопровождала звук дыхания и биения сердца в груди. Ашер был единственным, с кем я чувствовала себя комфортно. Я подарила ему каждый свой дюйм, свои поцелуи, он был тем, кому я отдала свою девственность. Сейчас же мое сердце разбилось вдребезги. Как я могла думать, что люблю его? Возможно, Кэмерон был прав, утверждая, что невозможно любить человека, не зная всех его недостатков… оказывается, я его совсем не знала. Какой же я была наивной!

— Я расскажу тебе все, что мне известно, — ответил он мягко и подвинулся чуть ближе ко мне. — Но мне нужно держать тебя в руках, когда я буду это делать.

Я открыла глаза и встретилась с ним взглядом, его зрачки были настолько огромными, что вокруг остался лишь небольшой серебряный контур.

— Я не уверена в том, что мне нужно это. Я… Ты врал мне, или, по меньшей мере, скрывал правду. Я доверяла тебе раньше, но сейчас не уверена, что смогу.

— Да, я врал тебе, и этим все испортил. — Это было похоже на раскаянье, он забрался на кровать, сел ближе, но оставил при этом достаточное расстояние для моего комфорта, но в тоже время настолько близко, что тепло его тела окутало меня. — Я ненавидел себя за то, что не мог все рассказать, но прошу, поверь, что тогда это и вправду было невозможно.

— Но сейчас ты можешь? — осторожно спросила я. — Что изменилось?

В его глазах снова отразилась грусть.

— Теперь все иначе.

— Что-то все же изменилось, раз всего несколько недель назад на кладбище ты сам сказал мне, что я все должна узнать сама?

Он несмело протянул ко мне руки, будто боялся, что сбегу, если он сделает это слишком быстро. Поначалу я и хотела сбежать, но в итоге так и не смогла этого сделать. Я позволила ему обнять себя и пересадить на колени. Развернулась к нему лицом и обхватила его талию ногами. Он на меня смотрел, не отводя глаз, подождал пока усядусь поудобней, взял мои руки и положил к себе на шею, так, чтобы я могла за него удержаться, возникло чувство, что-то, что он скажет, заставит пошатнуться мой мир.

— Я скучала по твоим прикосновениям, — сказала я правду, сейчас мне хотелось лишь одного — насладиться этим мгновением, длившемся лишь один удар сердца, лишь вздох, перед тем как все разобьётся на осколки. Я чувствовала, что так и будет.

Уголки его губ изогнулись в грустной улыбке.

— Я тоже скучал по твоим рукам.

Прежде чем он начал свой рассказ, я спросила его:

— Пожалуйста, пока я не сошла с ума, скажи мне, что ты не Жнец.

Ашер обвил руками мою талию, надавил на поясницу, подталкивая ближе, прижимая наши тела друг к другу.

— Я не Жнец. Клянусь. Но однажды кровь Жнеца, текущая во мне, поставила перед выбором. Мне было необходимо решить, частью доброй стороны я буду или же злой. — Он наклонил голову вперед, как для поцелуя, но вместо этого лишь прижался своим лбом к моему. Закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Моя мать была Ангелом Смерти, а отец Жнецом. Любовь между двумя сторонами запрещена, поэтому они скрывались, моя мать забеременела. После моего рождения, она скрывала меня так долго, как могла, но про меня все равно узнали. Много Ангелов хотели меня отправить вниз, к Жнецам, жить в их реальности. Они боялись, что я стану смертью и буду красть души, тогда Михаил дал мне право выбора, с кем я хочу быть.

— И ты выбрал добро, — сказала я, водя пальцами по его шее.

— Да, выбрал, но за это мне пришлось заплатить свою цену. — Он открыл глаза, отклоняясь назад, создавая между нами небольшое пространство, и внимательно посмотрел на меня. — С тех пор я стал похож на заключенного. Я был изгоем среди Ангелов, мне постоянно приходилось доказывать, что я не перейду на сторону Жнецов, я был вынужден исполнять каждый приказ, день за днем собирать все больше и больше душ. Если бы я отказался, то Ангелы поставили бы под сомнение мою верность. Я собрал очень много душ… что оставило на мне свой след.