Обратная ночь

   - Пьеро, - Денис пошёл перечислять по кругу своих помощников. Тягач, готовясь тут же наказать предателя, тоже переходил от одного к другому по мере того, как Денис называл имена, - слишком добр, честен и не способен на подлость. Рыжий, при всём моём к нему уважении, не обладает силой воли, Панк склонен к саморазрушению и несобран, Удав не самостоятелен.

   Тут многие головы повернулись ко мне, а Тягач подошёл с такой решительностью на лице, что я уже успел попрощаться с жизнью, благополучно позабыв о том, что нахожусь в чужой памяти.

   - Циклоп тоже не подходит для роли предателя, - сказал Денис и как раз вовремя: ещё секунда и Тягач перерезал бы мне глотку. - Циклоп не способен трезво размышлять, отчасти потому, что его нещадно терзает жуткая боль в глазу - причина его вечной раздражительности.

   Денис замолчал. Тягач, опустив руку с ножом, вернулся на центр комнаты. Секунду-другую вампиры переглядывались друг с другом, но постепенно до каждого начало доходить, что есть ещё один помощник. Теперь все смотрели на центр, где стоял Тягач. Поначалу он не понимал, почему на него смотрят, а затем, по мере того, как увеличивалось число смотрящих, до Тягача тоже дошло, что он остался единственным подозреваемым.

   Я смотрел на этого мощного вампира и уже даже поверил, что он является той самой Тенью, когда вдруг произошло то, чего ни я, ни все остальные, за исключением, пожалуй, Дениса, не ожидали увидеть. Тягач содрогнулся всем телом, выронил нож и обессилено рухнул на колени, с такой преданностью взглянув на Дениса, что все мои сомнения тут же улетучились.

   - Это не я. Клянусь, Наследник, это не я, - затараторил он. - Я никогда бы тебя не предал, ни за что на свете. Никогда. Я не Тень - правда. Поверь мне, Наследник...

   - Конечно же, я верю тебе. Ты всегда был слепо предан мне - и именно поэтому ты не можешь быть той самой Тенью, задумавшей переворот. Я никогда бы не посмел подозревать тебя в предательстве, только не тебя, Тягач.

   Но кто же тогда? Никого не осталось, совершенно никого. Я посмотрел на Дениса в надежде, что он что-нибудь прояснит. И тут до меня дошло... Нет, не может быть! Только не он! А как же Маша?! Она же мертва! Тень убила невесту Дениса - не может же... "Ты не можешь догадаться, кто такая Тень, потому что не веришь в подлость", - послышались слова, произнесённые Малышом. Неужели?

   Перед моими глазами воскресло обезумевшее лицо Дениса, увидевшего мёртвое тело своей Маши. Но в следующий миг я увидел другое лицо: каменное, равнодушное, когда Денис позволил мне уйти в день моего предательства. И кто из них настоящий? Тот, кто страдал от любви, или тот, кто был полон равнодушия?

   Казалось, остальные вампиры также ничего не понимают.

   - Ты хотел убить предателя? - спросил Денис у Тягача. - Убивай...

   И он, раскинув руки, подошёл к дрожащему с головы до пят помощнику.

   - Но как же... - невольно проговорил Пьеро.

   - Как же, что? - спросил повернувшийся к нему Денис.

   - Маша...

   - Маша - лишь параграф в безупречном плане, хоть она чуть всё не испортила, когда добралась-таки до Малыша. Если бы она его убила, то, пожалуй, мне стоило бы большого труда довести план до конца. В этом я, конечно, прокололся. Да, и Тягач виноват, которого я послал присматривать за Малышом, а он возьми, да и загуляй в тот день, когда Малыша настигла Маша.

   - Но ты же любил её, безумно любил, - воскликнул Пьеро.

   - Любовь - это лишь маскарадный костюм для сокрытия истины.

   Казалось, что лицо Дениса скрывает каменная маска, что вот-вот одним взмахом руки он сорвёт её, и я вновь увижу обезумевшего от горя возлюбленного. Но это было лишь иллюзией. Никакой маски нет, передо мной стоял настоящий Денис - равнодушный, спокойный и расчётливый. Маской как раз было перекошенное от ненависти лицо, когда он увидел мёртвое тело "своей" Маши.

   - Я родился рабом с выражением безмолвной покорности на лице. Мой отец, мой настоящий отец, не уставал повторять, что у каждого человека своё предназначение, которое даётся ему при рождении. Предназначение моего отца, как сам он считал, - слепо выполнять волю своего барина. Он даже ходил всё время сгорбленный, словно готовился в любую секунду пасть ниц, - Денис замолчал, взял себе стул, присел на него и продолжил: - я же никак не мог понять, почему одни рождаются со всеми благами, как например, мой ровесник барчонок, а другие, как я, вынуждены на них работать. Я часто молился и спрашивал у Бога, почему так происходит. Ответа не получил. Благодаря быстрым ногам меня сделали посыльным при барском дворе. Барину нужно одно - я бегу, второе - я бегу, третье - я бегу... Я всё бежал и думал, почему Господь сделал человека безвольным рабом? Почему я вынужден бежать туда, куда приказывает барин, а не туда, куда хочу я? И тогда я замыслил побег с помещичьего двора. Мне хотелось свалить на юг, где, как говорили, уже несколько сотен лет живут вольные люди - казаки.