Обратная сторона Истока

— Три дня. А что? — Ракун заинтересованно приподнял голову.

— Ничего пока что. Спи, я ещё думаю. И надо дослушать, что там наш милит наговорил. Но… — Нина задумчиво почесала лоб кончиком карандаша. — Скорее всего ты мне на закате понадобишься вместе с лодкой.

— Куда плывём?

— В двадцать третий виток.

— Домой потянуло?

— Сам же сказал: Долан просил фонарик и подарок для Алины.

— Но не сейчас ведь!

— Почему? Купим и то, и другое. И ещё несколько полезных вещей. — Нина многозначительно взмахнула блокнотом.

— Звучит так, будто у тебя есть план.

— Пока что только намётки плана. Процентов двенадцать. И никакой гарантии, что он сработает.

— Гарантия в жизни вообще предусмотрена исключительно на то, что рано или поздно мы все умрём. Но это же не повод сидеть в четырёх стенах и шарахаться от каждой возможности весело провести время. Так что предлагаю рискнуть! Что надо делать?

— Сейчас и конкретно тебе — выспаться. И дать мне спокойно подумать.

— Ладно, ладно. Разбудишь, когда придумаешь. — Ракун покорно рухнул обратно на подушку.

Нина немного понаблюдала, как он ёрзает, устраиваясь поудобнее, а затем всё-таки вышла из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь.

На кухонном столе остывал недопитый кофе. Нина опустилась на стул, сделала большой глоток и беззвучно прошептала:

— У меня есть план. Но он тебе не понравится.

* * *

— Явились наконец-то, — прокомментировал комендант появление Нины в общежитии на следующий день. — Вот как напишу докладную начальству, что вы регулярно вне территории школы ночуете…

— И что? Это не запрещено.

— И занятия прогуливаете.

— Это тоже не запрещено, — парировала Нина.

Местный устав она прочитала в первые же дни после переезда в Исток. Посмеялась над количеством взаимоисключающих пунктов, мысленно отбросила неактуальные, уложила в голове правила и запреты — и дальше жила в своё удовольствие. На уроки, впрочем, ходила. Во-первых, интересно, во-вторых, экзамен потом сдать легче, в-третьих, почему бы не сделать приятное преподам, каждый из которых искренне считал свой предмет самым важным и необходимым.

Ворчливый комендант тоже свято верил, что только на нём весь порядок в общежитии и держится, поэтому Нина пересилила себя и улыбнулась:

— Не расстраивайтесь, это скоро закончится.

— Хотелось бы верить, — буркнул мужчина и привычно уткнулся в газету.

Нина едва сдержалась, чтоб не показать ему язык и направилась к себе, искренне надеясь, что больше никто на пути не встретится.

Ей повезло — лестница и коридор третьего этажа пустовали. Только из комнаты Алины вынырнула Лиза, но с расспросами приставать не стала. Вежливо поздоровалась и шмыгнула к себе.

Нина перехватила Алинкину дверь, не давая ей захлопнуться. Она не собиралась заходить к племяннице, но стоило хотя бы предупредить об отъезде. Да и вообще — несколько дней не виделись. А по-человечески не общались и того больше.

Алина сидела за столом и гипнотизировала взглядом тетрадный лист. Судя по сосредоточенному лицу, не то поэму сочиняла, не то любовную записку.

— Не помешаю? — осторожно спросила Нина, заглядывая в комнату.

Племянница вздрогнула от неожиданности, торопливо запихала листок под стопку книжек и лишь после этого обернулась:

— Нет, заходи. А почему ты не на занятиях?

— Это я хотела бы знать, почему ты не на занятиях! Опять прогуливаешь? — Нина грозно сощурилась, но Алина в ответ только зевнула. Время, когда тётушкины угрозы воспринимались всерьёз, минуло безвозвратно.

— Сегодняшнюю социологию перенесли на завтра. Вместо неё поставили факультатив по проклятиям. Почаще появлялась в школе — знала бы.

— И ты туда же? — вздохнула Нина. — Мне комендант уже прочитал лекцию о вреде прогулов. Как будто у меня выбор есть.

— Вот и я думаю, что добровольно ты бы проклятия не пропустила. Совсем завал на работе?

— Типа того. Я поэтому и зашла. Вечером уеду на несколько дней по делам. Пожалуйста, веди себя хорошо.

— Ладно, — спокойно кивнула племянница. Не обрадовалась, не огорчилась, а просто приняла к сведению, из-за чего Нина почувствовала себя неловко.

В последнее время они сильно отдалились друг от друга. Раньше Алина бежала к тёте с любыми новостями: выиграла турнир по MtG, купила новый лак для ногтей, сдала курсовик, завалила зачёт или аж десять минут пообщалась наедине с мальчиком. Они обсуждали фильмы и книги, делились мыслями, гуляли по набережной или катались там же: Нина на велосипеде, Алина на роликах. Или наоборот. Велосипед был один на двоих, ролики тоже, так что иногда приходилось меняться.

А сейчас, когда они столько пережили вместе, переехали в другой мир, начали учиться в одной группе и выглядели ровесницами внешне, — общие темы для разговора вдруг парадоксальным образом испарились.

Нина стояла в дверях и мучительно придумывала, как разбить повисшее в комнате неловкое молчание.

Не придумывалось.

— У тебя случайно нет с собой подслушивающей булавки? — нарушила тишину Алина.

— Кто же такие вещи постоянно таскает! — искренне удивилась Нина.

— Ракун, например.

— Вот у него и спрашивай. Зачем тебе вообще эта штука?