Обратная сторона Юпитера

Бестелесный дух Ареса летел в трубы нейрокластера между четырёх стихий, сам являясь частью каждой из них, ведь нет азота без воды, а оболочки без огня. Лететь и наблюдать абстрактные образы было приятно, это увлекало, доставляло наслаждение и удовольствие его сознанию. Он весь превратился в бестелесный поток мысли, несущийся куда-то по неизвестному маршруту. Арес попытался нащупать алгоритм, хоть какую-то упорядоченность в проносящихся мимо иррациональных картинках, подобиях цифр, оттенках теней и очертаниях предметов, необычайным образом извивающихся, теряющих геометрические размеры и бесконечно трансформирующихся из одной субстанции в другую. Загадочный калейдоскоп пока не давал ему возможности ухватиться ни за какую из мельтешащих перед ним квазиформ.

Внезапно Избранный почувствовал, как кто-то, или что-то придаёт этому броуновскому движению взвешенных частиц рациональность направления. В замысловатом фантастическом мире бесформенности и галюцинаторных превращений, он увидел только один целостный образ. Это была смутная, дымчатая, призрачная черно-белая фигура, одиноко парящая среди полиморфных разноцветных нереальных картин и псевдотел. Арес пытался понять кто это, что это за сущность. В ней было что-то знакомое, какое-то мимолётное приятное чувство добра и спокойствия, таящееся в манящем мираже. Очищенный сделал усилие и попытался, как в подводном мире «подплыть» в беспространственном пространстве к призрачной фигуре. Сначала получалось плохо, потом понемногу он научился придавать последовательно-поступательное движение своему бестелесному духу и начал приближаться к фантому.

С каждым сантимом, который давался ему весьма тяжело, чувство спокойствия и правильности направления движения усиливалось. Он знал, что надо лететь именно туда, именно к этому очертанию. Когда он смог приблизиться к призраку на расстояние осознания и визуализации, а других мер времени и расстояния в иррациональном авангардистском мире инфантилизма не было, то понял, что это никакой не призрак, это Иксиния. Только одета она была в чёрные длинные одежды, а волосы Провидицы были распущены и белы до прозрачности. Но самое главное – вместо пустых глазниц, прикрытых зашитыми веками, с красивого лица Пророчицы прямо на Ареса смотрели два бездонных, голубых колодца-глаза, настолько огромных, что она казалось инопланетным существом. Призрак-Иксиния протянула Аресу руку. Он осторожно коснулся её кончиками пальцев. В тот же миг Ареса снова, как и в первый раз, пронзила обжигающая боль, как будто он коснулся лавы огнедышащего нейтронного вулкана или раскалённого экзометалла. Глазами, полными ужаса, он посмотрел на Иксинию. Её добрые зеркала души смеялись и безмолвно говорили:

– «Успокойся, измени знак энергии, чтобы наши космические кармы сплелись, а не отталкивались. Представь, как твои гифы… ты ведь знаешь, что каждый человек – это эргриб? Так вот представь, что твои гифы оплетают мои корни, и мы вступаем в симбиоз. Ты вода, ты дашь мне влагу, я огонь – я дам тебе пламя грядущего, а Юпитер и воздух – они над нами и под нами, и мы внутри них».

И Арес понял. Он понял, что действительно является эргрибом. Он всегда это знал своим глубинным подсознанием, частью разума вселенной, хранящей историческую память многих миллионов лет и разнообразных форм жизни. Ведь эргриб удивительное существо – ни животное и не растение, обладающее свойствами всех видов и царств на Юпитере. Вечный премудрый эргриб. Его тело, дух и разум состоят из тончайших нитей – гифов, которыми он может оплести любую вещь, материальную и нематериальную, в этом и в любом другом из параллельных миров. Очищенный принял свою эргрибную сущность, по сути став вечным, потому что никакое живое существо или растение не имело смысла в той реальности, где он сейчас находился.

*****

Избранный начал своими нитями-гифами оплетать тонкую полупрозрачную ладонь прекрасной Иксинии, матушки-заботы, царицы мудрости. Его гифы проникали сначала в клетки руки, в её кожу, затем под неё. Они струились в сосудах и артериях Провидицы, её суставах, лимфатической системе, пока наконец не добрались до внутренних органов. Гифы Ареса влезли в печень, селезёнку, жабры, грудь и, наконец, в сердце, рот, глаза и мозг матушки. Два тела-симбионта совокупились. С одной стороны, это были два разных существа, а с другой стороны нечто единое целое, не существующее по отдельности.