Обратная сторона любви

Спящий пьяный поднимает голову. Встает. Шатаясь, направляется к Колосову. В выброшенной руке сверкает нож, которым мужчина в плаще бьет Колосова в шею. Колосов начинает орать. Кровь брызжет на стекло. Водитель в зеркале видит, как человек в плаще убивает Колосова, нанося ему раз за разом удары ножом. Резко тормозит. Водитель выпрыгивает из салона и убегает. Тело в луже крови на полу. Убийца опускается на корточки, обмакивает пальцы в кровь и пишет на стекло троллейбуса.

Т… М… Н… П…

Надпись «ТМНП» на стекле. Улица оцеплена. Работают эксперты.

– Отпечатков нет. В перчатках писал.

Худой, кивнув, выходит из троллейбуса, на улице его уже ждет местный следак, Горячев.

– С водителем поговорили, толком не видел ничего. В салоне, кроме убитого, были двое – алкаш какой-то и девушка.

– Нашли их?

– Ищем.

– Еще свидетели?..

– На конечную шел. Ночью. Будем искать, но…

К ним подходит молодой оперативник.

– Товарищ капитан, взгляните…

Худой и Горячев идут к медицинскому фургону, у которого оперативники, патрульные и санитары сгрудились вокруг планшета в руках одного из них – и смотрят новости. Расступаются при виде Худого. Он смотрит на экран.

– Твою же мать…

Есеня просыпается от звуков за стеной – хаотических, случайных, где музыка сменяется фразой, и так до бесконечности. Вера спит. Есеня осторожно встает с кровати и, прикрыв дверь, выходит в соседнюю комнату, где Меглин сидит у телевизора с пультом в руке, бесконечно переключая каналы, не останавливаясь ни на одном более чем на секунду. Пустая бутылка у его ног, пустые блистеры и пузырьки из-под таблеток. В ТВ перед ним – мешанина из новостей, сериалов, мультиков, клипов, рекламы. Он не смотрит, а воюет – при каждом переключении морщится, словно кто-то бьет по гвоздю, забитому в его мозг.

– Привет…

Он диковато смотрит на нее, будто не узнает, потом коротко кивает – и снова возвращается к телевизору.

– Ты… что делаешь?

– Червей ищу… Для рыбалки!.. Ловить буду!..

Меглин продолжает переключать. Есене немного не по себе.

– Он их выпустит… Уже выпустил… Смотри…

Меглин останавливается на выпуске новостей. За спиной ведущей – фото троллейбуса с надписью на стекле.

– …и снова к главной новости часа. Сегодня ночью в Заводском районе был убит мужчина. Анонимный источник прислал к нам в редакцию это фото и сообщил, что возможным мотивом преступления была месть. Источник также уверяет, что погибшим был Леонид Колосов, бывший фигурант памятного горожанам уголовного процесса, на котором обвинялся в растлении малолетних. Напомню, тогда суд снял обвинения с Колосова, не найдя доказательства убедительными…

– Поползли. Черви.

Есеня вглядывается в экран, где показывают место преступления. В кадре мелькает троллейбус, буквы – ТМНП – отчетливо читаются на стекле.

– Следствие пока воздерживается от комментариев.

– Баба врет. Больше знает… – Меглин кивает в телевизор.

Худой допрашивает ведущую в кабинете телекомпании. Она настроена враждебно, скрестила руки на груди.

– Кто ваш источник?

– Получила письмо по электронке.

– Покажите.

– Сначала ордер. Это мои личные данные.

– Ордер не проблема.

– Тогда и поговорим.

– Мы теряем время! Вы покрываете преступника, убит человек!

– Человек? Убитого здесь человеком не считали. Я вела репортажи с его суда. Видела плачущих девочек, которых он… Знаете, кого он растлевал? Интернатовских. А почему? Они слабые. Беззащитные. Вступиться некому.

– Письмо анонимное?

– С подписью. Вы ее видели. В троллейбусе. На стекле.

– Знаете, как она расшифровывается?

– Нет.

– Ты меня не поймаешь. Мы его не можем поймать. Из-за таких, как вы.

– Да вы никого поймать не можете. А если ловите – отпускаете. Он вашу работу делает. Не верите мне – спросите людей на улице, за кого они – за него или за… урода этого. Да они этому ТМНП в ноги поклонятся. И я в том числе.

Фотография Колосова на стене. В квартире идет обыск. Оперативники проверяют все, вытряхивают книги, ящики стола.

– В компьютере переписка. С пятнадцатилетней девочкой. Он ей предлагал… встретиться. За деньги.

Худой наклоняется к компьютеру, на столе – порножурнал, и он секунду позволяет себе эмоцию, брезгливо отшвыр-нув его со стола. Читает из мессенджера:

– Троллейбус шестьдесят четыре, в двадцать три тридцать… Он его выманил.

– Тут еще… порнография. Детская.

Худой гневно сжимает губы.

– Почему его выпустили?..

Пауза. Следаки молчат, переглядываются.

– Почему не посадили?!! Вы же местные, вы знаете, хрена вы молчите?!

– Ну… у него вроде родич в Москве, в прокуратуре…

– И что?!

– Да что вы на нас орете, сами знаете, как все устроено!.. Кому-то денег дали, кому-то пригрозили… Ну… Сказали, что не было ничего, дети все выдумали…

Худой обводит рукой комнату.

– Это тоже дети выдумали?.. А?..

Есеня останавливает машину у офисного здания, через дорогу. Это только так говорится – телецентр, на самом деле обычное присутственное место, красная кирпичная коробка, где кроме телевидения сидят еще с десяток контор. Меглин на пассажирском, Вера – сзади, в переноске. У Меглина дрожит рука. Гримаса дергает щеку. Испарина.

– Иди…

– А ты?

– А я не пойду.

– Почему?