Обратная сторона Луны

Несколько минут стоял я ошеломленный, разглядывая многочисленные таблички, с помощью которых можно было призвать как Кагазия и Сабуа, так и Асмодея и Белиаля. И только перечитывая пятую или шестую табличку, я вдруг поймал себя на том, что кроме меня вряд ли хоть очень человек сможет воспользоваться услугами этого зала. Я ведь свободно читал таблички на давно забытом, мертвом языке, которым пользовались обитатели Земли несколько миллионов лет назад, и который, быть может, не знал ни один человек за всю историю нашей планеты. Так что даже расшифровав надписи, что самом по себе сомнительно, никто из ныне живущих на Земле, кроме меня разумеется, не смог бы правильно произнести необходимые заклятия, а даже самая маленькая ошибка в этом деле могла привести к самым трагическим последствиям. Демоны не любят, когда их беспокоят. Существам иного мира больно находиться в другом измерении. Физически больно!

Много времени я провел в этом зале пытаясь понять, каким образом можно использовать демонов в борьбе с красной чумой, захлестнувшей Россию. В первый момент я хотел вызвать демонов и приказать им уничтожит верхушку богомерзких заговорщиков во главе с Троцким, а потом… Потом, я понял, что подобного делать нельзя. Предположим, я уничтожу вершину айсберга, но останется еще и основная масса — вооруженный пролетариат, то есть быдло, лишенное руководство при полном отсутствии каких либо моральных ограничений. И к чему все это может привести?..

Но так и не подобрав нужного ответа, я решил обратиться с расспросами к Ниогхте, который все еще искал следы Ми-го, уверенный, что они где-то рядом, готовят очередную «пакость» с легкостью ускользая от его бдительного взгляда.

Ниогхту я нашел возле Карусели.

Карусель еще один из забавных артефактов Белого города. Представьте себе несколько арок с тонкими рамками одной стороной прикрепленных к горизонтально положенному колесу. Под воздействием неведомой мне силы, колесо крутиться они все время скользя по кругу, превращаясь в настоящую карусель. В одном месте на камне вырезана защитная пентаграмма. Встав в нее ты ждешь, а когда рамка проходит над пентаграммой, ты переносишься в иное измерение.

Кстати, если говорить относительно всех этих иных миров и измерений, то вскоре я окончательно запутался со всеми этими понятиями. Все дело в том, что в русском языке по определенным и вполне понятным причинам, нет адекватного перевода, тех слов и понятий, который использовал в своих объяснениях Ниогхта. А так как я сам не мог толком понять, что в том или ином случае он имеет в виду и мой «дар» мне ничем помочь не мог.

Как-то я даже хотел воспользоваться Каруселью, но Ниогхта меня во время остановил.

— Ты — низшая из разумных тварей, всего лишь человек, и твое тело является вместилищем того, что вы, люди, называете душа. Если гибнет тело, то гибнет и душа. Что же до путешествия в иные миры (измерения), то твое тело может не пережить его.

— Но пентаграмма, — возразил я. — Она должна защитить меня от всех напастей.

— Не от всех, — усмехнулся Ниогхта. — Любая пентаграмма действует очень избирательно. Она может остановить элемент чужеродной среды, но не убережет тебя от самой среды.

— Не понимаю, — покачал я головой.

— Например, от воздуха, если он ядовит для твоего тела или для твоей души, пентаграмма не убережет. Точно так же она бесполезно против ядовитых и хищных тварей, которые, как и люди не обладают магическим элементом. Все это довольно сложно и, боюсь, что не смогу подробно рассказать тебе об этом, так как у людей слишком маленький словарный запас, и нужно слишком много времени для объяснений.

Сам же Ниогхта все время пользовался Каруселью, выслеживая Ми-го. Удачной была его охота или нет, я не знал, да это меня особенно и не интересовало.

Теперь же выйдя к Карусели я вновь, как и первый раз остановился любуясь этим странным, ажурным сооружением, нисколько не гармонировавшим с окружающими его грудами обломков. Или все же Белый город изначально планировался именно таким? И только с точки зрения непросвещенных, напоминал руины?

Карусель как обычно медленно вращалась, и мне пришлось подождать некоторое время, прежде чем очередная рамка проскользнула над начертанной на камне пентаграммой и из нее словно выплыла темная фигура. Мгновение она еще была не в фокусе, напоминая скорее не динозавра и гигантского муравья, стоящего на задних лапах. А может в том, другом мире, у Ниогхты было совершенно иное воплощение? Ведь личина динозавра была всего лишь внешней оболочкой этого Древнего.

Окончательно материализовавшись Ниогхта сошел ко мне по белым ступеням. Спрашивать откуда он узнал, что я пришел поговорить с ним, было бессмысленно. Ниогхта по сути своей был Богом, то есть существо высшее и по своему уникальное, обладающее, в том числе, и всезнанием.

Мне же при приближении Ниогхты не оставалось ничего, кроме как склониться в низком поклоне, выражая таким образом свое уважение.