Обратная сторона Луны (СИ)

Примерно через шестьдесят семь секунд Тим понял, что только каким-то чудесным проведением ещё не обернулся. Отдаляющаяся от стоящего на месте Тима пара ощущалась совсем по-другому, нежели когда он сам уезжал из деревни. Волк рвался наружу и в те разы, но сейчас на тыльной стороне ладоней прямо на глазах лопалась кожа, а изо рта лезли клыки. Стоило только ступить на тропу, как стало явственно легче, и Тим немного успокоился и задал неспешный темп. Но как только инстинкты оборотня отошли хоть сколько-то на задний план, не отступая при этом в глубину подсознания, подключилась аналитика. Тиму казалось, что он заболел синестезией или обожрался ЛСД в количествах, способных торкнуть даже оборотня – запах Тимура просто был виден. Тим бежал в высокой траве и знал, какой из колосков тот задел плечом минутой ранее, видел едва заметные облачка выдохов и вдохов. Стало понятно, почему Костян приковал себя цепями, когда его Антон уезжал, потому что эти незаметные метки и следы сейчас манили больше всего на свете. Следовать им казалось самым естественным действием на Земле, ничего больше не имело значения.

Когда маршрут Тимура начал подходить к финальной точке, Тим рванул в обратную сторону, чтобы встретить его на том же месте – не хотелось лишний раз пугать. Но последние несколько секунд, когда в зарослях можно было услышать сбившееся дыхание, дались Тиму не легко. Он тупо уставился в одну точку на середине озера, сжав кулаки, а когда из травы показалась худенькая фигурка, сам не понял, что схватил Тимура как и хотел: до хрустнувших косточек, до сдавленного “ох”. Тим провёл шершавой щекой по гладкой горящей щеке Тимура прямо до влажного виска, уткнулся носом в мягкие волосы. Было так хорошо, что он тупо не находил в себе сил отстраниться или поругать за проявленную слабость. Тимур явно не понимал, что происходит, поэтому просто послушно замер – умный Бэмби.

Было понятно, что в пять минут он не уложился, Тим даже не хотел смотреть на часы, одно только понял – тренироваться тот будет в его отсутствие. Иначе во время их следующей тренировки Тим, не мудрствуя лукаво, трахнет его и тогда всё. Самый худший расклад для обоих.

– Сейчас я тебя отпущу, – больше для себя, чем для Тимура, предупреждал он, – а ты резво бежишь в дом, сразу в душ, после него переоденешься в чистое, ясно?

Тёмная макушка приятно мазнула по скуле, Тим сосчитал до трёх и расцепил руки. Вот такая должна была быть скорость для того, кто хотел уйти от оборотня, лениво заметил он и погнался следом – сопротивляться порыву было совершенно невозможно.

Тимур успел, замялся с мудрёным замком калитки, но додумался просто перепрыгнуть невысокий заборчик и хлопнул входной дверью прямо перед носом Тима. Тот дождался тяжёлых шагов на лестнице, хлопка двери и только после этого рванул ручку на себя.

Когда Тимур спустился на первый этаж, Тим уже взял себя в руки, звук лихорадочно копошащегося на втором этаже Бэмби успокаивал, можно было заняться домом. Примерно во время подкидывания ещё парочки дров в печку и установки кастрюли на плиту Тим начал костерить себя за несдержанность и слабую силу воли. Знал же: не дышать, не хватать, не смотреть. А теперь как примерный, блядь, альфа готовил своему омеге очередную порцию пельменей. И тащился от этого. Впрочем, всё это бесило бы Тима куда меньше, если бы не было односторонним. Он прекрасно понимал, что в похитителей не влюбляются, в тех, кто разрешил изнасиловать – тоже. Даже пресловутый Стокгольмский синдром – ложь. Да, может, для Тимура при таком раскладе собственные чувства будут казаться настоящими, но Тим-то будет понимать, что это плод больной психики. Тим скрипнул зубами – ишь какой, искренность ему подавай! Идиот.

– Может, не надо со мной как с малень… – начал подошедший на кухню Тимур.

И Тима прорвало:

– А как с тобой надо?! – рыкнул он, со злостью бросив шумовку в раковину. – Ни хера не жрёшь, бегаешь как хромая улитка, бестолковый, блядь, со всех сторон. Что мне с тобой делать?! А?

Сам понимал, ещё хоть слово и он завоет – жизнь его к такому не готовила. Не готовила отстаивать своё, завоёвывать, ухаживать или утешать!

– Знаешь, – тихо заметил Тимур, попятившись к стулу, – если ты скажешь, зачем всё это, я смогу быть менее бестолковым.

О! Ещё один любитель правды вперемешку с искренностью. Ну просто два сапога, грустно заметил Тим, взял шумовку в руку, прикинул в голове и буркнул:

– Четвёртый уровень.

– Что? – переспросил Тимур.

– Четвёртый уровень квеста – правда. В твоих интересах набирать очки и следовать правилам.

– Для тебя это всё игра, да? – разочарованно заметил он.

Пришлось повернуться и взглянуть на Тимура, оперевшись на столешницу:

– Нет, – вздохнул Тим, – но для тебя будет лучше, если ты всё дальнейшее будешь воспринимать через эту призму. Ты явно не смирился с открывшимся знанием, не можешь объективно воспринимать реальность, поэтому нечего ломать себе мозг. Считай, что ты в игре. Как руки?

– Заживают, – опустил глаза Тимур, словно только сейчас вспомнил, что они у него есть.

– Сам перевяжешь или помочь?

– Сам.