Обратная сторона маски

Ленси внимательно просканировал украшение и покачал головой.

— Сказал бы, но не могу. Не вижу. Все-таки Джек намного более сильный маг. Вам лучше спросить его самого.

Я сердито поскрипела зубами… а что оставалось делать? Почему-то не покидала уверенность, что его светлость тоже мне ничего не скажет. Начался третий круг фантов. Увидев, какой листочек разворачивает Люська, я тихо застонала. Огромное зарисованное пятно видно было издалека. Похоже, бассейна мне сегодня не миновать. Вот уж не рой другому яму…

— Пригласить на танец Сорби! — весело огласила Люська.

Не веря, я выхватила у нее бумажку. Так и есть — она прочитала верно. Именно это было написано ровным, каллиграфическим… и таким знакомым почерком. Я посмотрела в сторону угла, где сидел Джек, — тот легко отсалютовал своим бокалом. Я быстро отвела глаза, снова уставившись в записку.

«Боишься?» — появилась новая надпись. Ничего я не боюсь.

«Скажи спасибо, что избавил от купания». Да он просто издевается! Я опять сердито зыркнула в сторону Сорби. Зато следующая надпись прочно вогнала меня в краску. Нет-нет, он больше ничего не писал… наоборот… это мои каракули, закрывающие пожелание «Сказать Сорби, что он козел», медленно исчезали, открывая надпись. Джек, наблюдающий со своего места, уже не скрывал улыбки.

— Ну же, — поторопила меня Люська, — сбегай быстренько. Профессор все равно никогда не соглашается, когда его приглашают. Но раз уж кто-то додумался такое написать…

Ага, как же, откажется. Стало страшно. Одно дело, когда я сама тут распыляюсь, — то мои планы, и другое, когда инициатива уплывает из рук, — тут чего угодно можно ожидать, мало ли что герцогу в голову взбредет. Я еще раз неловко обернулась, надеясь, что ребята передумают, но не встретила ни капли сочувствия. Медленно переставляя ставшие вдруг ватными ноги, я побрела к Джеку.

— Так нечестно, — первое, что выпалила я.

— Хм… я ожидал других слов, — лениво протянул наглец, даже не приподнявшись с дивана.

— Других?

— Ты же пришла пригласить меня на танец? — язвительно напомнил мужчина. — Вот и приглашай.

Я смутилась.

— Э-э-э… разрешите пригласить вас на танец, — невнятно промямлила я.

— Что? Прости, я, кажется, не услышал, — «подбодрил» меня Джек.

Я разозлилась. Подняла глаза.

— Потанцевать не желаете? — сквозь зубы процедила я, сжимая кулаки.

— Ну… — Сорби изобразил на лице задумчивость. — С тобой, что ли?

— Нет, самостоятельно, — рявкнула я, не сдержавшись, но тут же пожалела о своей вспышке — он же специально злит меня.

— Самостоятельно не желаю, а с тобой… так и быть, потанцую, — смилостивился мой собеседник.

— Не надо мне одолжений делать, — прошипела я.

— Да ну? Хочешь искупаться? Не я же заставлял тебя пожелание такое писать.

— Зато я уверена — вы приложили руку к тому, чтобы этот фант попался мне.

— Не пойман — не вор, — довольно мурлыкнул Джек, крепко беря меня за руку повыше локтя и подталкивая к танцполу.

Неожиданно я перехватила взгляд Рона. Заметив нас с Джеком, он движением руки прервал медленную заунывную мелодию, под которую топтались с ноги на ногу несколько пар, и зашуршал нотами.

— Вот это подойдет, — расслышала его обращение к группе.

Танцующие нестройно повозмущались, с чего вдруг пропала музыка, затем среди пар прошел шепоток — не иначе увидели, что Сорби собирается со студенткой танцевать, и все быстренько покинули площадку, предпочитая наблюдать со стороны. Мы остановились напротив музыкантов. Рон мне подмигнул и дал команду начинать.

— Кажется, я готов простить его, — пробормотал Сорби, услышав музыку.

Вальсир! О боги…

И все же в душе поднялась волна ликования. По жилам разлился жидкий огонь. Я помнила наш первый танец на балу у графа Грисенна. Но тогда я милорда боялась, а сейчас… в моей душе царил хаос — желание, страсть, доля восхищения и одновременно злость. Отличный коктейль для вальсира. После «сеанса гипноза» мне казалось, что я станцевала свой лучший в жизни танец. Теперь же понимала, что есть шанс побить собственный рекорд. Вальсир — не танец. Это роман — короткий, но бурный и страстный.

Сорби легко взмахнул рукой, и свет практически погас, оставив лишь оранжевые отблески, напоминающие живой огонь. По телу прошла странная волна покалывающих кожу мурашек. Опустила глаза — мой наряд из нежно-голубого стал жгуче-алым. «Так лучше», — прочла я по губам Сорби.