Обратная сторона медали

– Кнопка, я никуда не денусь. – Алиса ласково погладила её по голове и улыбнулась. – А танцы пропускать нельзя.

– Знаю, что нельзя. – Она подняла на Алису полные мольбы, огромные серебристо-серые глаза. – Но всего разок…

– Нет, дорогая, нужно ехать на занятия. – Присев перед Николь на корточки, Алиса коснулась её лба губами. – Беги собирайся, а подарок я тебе подарю вечером.

– Только не забудь!

– С тобой забудешь, – подала голос молча наблюдавшая за развернувшимся действом Рината. Затем подошла к дочери и, взяв ту на руки, ласково убрала за ушко прядку чернильных волос. Николь звонко чмокнула маму в щеку и улыбнулась так обворожительно, что, казалось, вокруг мигом вспыхнули сотни маленьких солнышек.

Глядя на них, Алиса чувствовала, как всё вокруг, включая и её собственное сердце, наполняется теплом. Аккуратные чёрные бровки, невообразимо длинные ресницы, алые губки, сложенные в самую прекрасную на свете улыбку… Перед улыбкой этой не могли устоять ни Рината, ни столь серьёзный зачастую Ник, ни она сама. Для каждого из них Николь Бердникова стала важной, неотъемлемой частью жизни, и для каждого из них она значила так много, что передать словами это было очень трудно. Алиса ласково улыбнулась. Николь росла на её глазах, на её глазах училась говорить, на её глазах впервые встала на коньки. Она была их солнцем, однажды взошедшим над и без того залитым светом Сан-Франциско для того, чтобы уже никогда не угасать и светить так ярко, насколько это возможно.

Раздался звонок в дверь, и Рината, отпустив дочь, пошла открывать. В холле послышался веселый голос Таисии, русской девушки, работавшей у них няней. Алиса понятия не имела, что было бы, если бы они однажды не нашли Таську. Она возила Нику на танцы в балетную школу, на каток, оставалась с ней, когда они с Риной уезжали на соревнования и шоу. Николь пронеслась мимо Алисы в комнату, а спустя пару минут, на ходу засовывая руку в легкую курточку, помахала ей рукой и скрылась в арке.

Когда шум в холле стих, Алиса подошла к плите и заглянула в стоящую на ней сковородку.

– М-м-м… – многозначительно протянула она, увидев изрядно пережаренную яичницу с подсохшими желтками и начавшими подгорать краешками.

– Ну что?! – в гостиной появилась Рината и возмущенно покачала головой. – Вообще-то, я хотела тебя покормить.

– А может, не стоит?

Фыркнув, Рина подошла к плите, схватилась за ручку сковородки, открыла дверцу под раковиной и стряхнула неудавшийся обед в мусорное ведро. Затем бросила сковородку в мойку и посмотрела на Алису.

– Мне кажется, моя дочь и та готовит лучше.

– Твоя дочь еще нас обеих переплюнет своими талантами, – хмыкнула Алиса и хитро улыбнулась. – Я купила мерло и банку оливок, – сказала она, направляясь в коридор. Не прошло и минуты, как она вернулась с бумажным пакетом и достала бутылку дорогого вина. Поставила на стол и вытащила оливки. – Ненавижу перелеты…

– Выглядишь отлично. – Рината осмотрела ее придирчивым взглядом и добавила: – Мне очень нравится твое платье. А ну, покажись. – Деловито глядя на подругу, она покрутила пальчиком, и Алиса обернулась вокруг своей оси. – Ты просто конфетка.

– Да? – Решетникова усмехнулась и устало опустилась на мягкий стул с высокой деревянной спинкой. – А чувствую себя морковкой. Вареной.

Когда Алиса, приняв душ и переодевшись, вышла из ванной, на столе уже стояли бокалы для вина и тарелка с чеддером, золотистым пармезаном и нарезанным неровными кубиками сыром с голубой плесенью. Промокнув волосы полотенцем цвета слоновой кости, Алиса кинула его на широкий подоконник и вышла на балкон, с которого открывался прекрасный вид на парк с аккуратными клумбами и расставленными вдоль дорожек скамейками, по вечерам привлекавшие влюбленные парочки. Дующий со стороны океана ветерок приносил с собой запах соли, солнце, достаточно теплое, но не слишком жаркое, ласкало лицо и голые руки. Алисе нравилась эта квартира с тремя маленькими спальнями и общей гостиной. Иногда Алекс подшучивал над ними, говорил, что они могли бы позволить себе что-то побольше, но у них редко бывали гости, а на троих места хватало. Ей нравились широкие окна со светлыми занавесками, удобная добротная мебель теплых оттенков, нравилось, что в любое время они могут сесть в машину и добраться до берега океана. Они любили шум волн, любили гулять по пляжу даже в прохладную погоду. Для Николь Сан-Франциско был домом, для них с Ринатой же… Обе они так и не привыкли к чужой стране, хотя по-своему любили этот город.

– Вот ты где, – сказала Рината, заходя на балкон, и протянула подруге бокал с вином.

Алиса взяла его, сделала глоток и отвернулась к периллам. Держа в руках точно такой же бокал, Рината встала рядом. Теплый ветер поигрывал с ее длинными волосами, бокал, наполненный багряным вином, покоился в бледных пальцах. Убрав с лица влажные волосы, Алиса вздохнула. Сделала еще несколько глотков. Вино было терпким, с мягкими фруктовыми нотками. Она устала и была голодна, но это солнце, этот ветерок, эта квартирка с широким балконом… Она по-кошачьи сощурилась и допила вино.