Обратная сторона смерти

Лев Николаевич – как всегда, в кожаных штанах, как всегда, в затейливой расцветки жилетке, с топорщащейся бородой и стянутыми в косицу седыми волосами – встретил ее, пожал руку и, взглянув на посетительницу поверх крошечных очков, произнес:

– Гм, такое женщинам, тем более пациенткам, говорить не следует, но выглядите вы неважно. Итак, вам нужна моя помощь, и я готов…

Татьяна перебила его:

– Во-первых, мне нужен ваш телефон. Его ведь не прослушивают?

Отодвинув в сторону изумленного психотерапевта, Татьяна подошла к столу, взяла трубку и набрала номер Дарьи Алехиной. Когда та откликнулась, заговорила быстро:

– Это Журавская. Вы сказали, что я могу звонить вам в любое время дня и ночи. Да, вы правы, за мной охотится поклонник. Точнее, не поклонник, а герой моего ро… Впрочем, неважно, объясню позднее. Он присылает мне литературные шарады и требует их разгадать. Если ответ будет неправильный, мерзавец убивает людей. Маньяк нашпиговал мою квартиру камерами и микрофонами, поэтому я звоню вам из другого места…

Дарья, к ее чести, отреагировала профессионально – выслушала, не задавая ненужных вопросов, она моментально предложила план, с которым Татьяна была согласна. Женщины сверили часы.

– Спасибо вам! Теперь я знаю, кому посвящу свой новый роман, когда наконец допишу его! – с чувством произнесла детективщица, завершая разговор. И поймала на себе удивленный взгляд Льва Николаевича.

Указывая на кушетку, тот продолжил:

– Прошу вас расположиться поудобнее, Татьяна Валерьевна!

– У меня нет времени… – начала она.

Но психотерапевт чуть ли не силой усадил пациентку.

– Вы находитесь в большой опасности! То, что я только что невольно услышал, просто ужасно!

– Лучше расскажите мне о символическом значении в психологии острова, на котором заключены люди, – попросила писательница. – Это что, миф? Или архетип? И какое отношение имеют к нему ведьмы?

– Остров? Ведьмы? – пробормотал несколько сбитый с толку Лев Николаевич. Но тут же сконцентрировался и принялся объяснять: – Остров, как вы понимаете, это замкнутое пространство. А в психологии замкнутое пространство того, кто создал его своей фантазией. Это как бы подсознание, все фобии и комплексы, отгороженные от повседневной жизни безбрежной толщей воды. На острове может находиться лабиринт с Минотавром. Или, с другой стороны, остров может быть желанной целью, как Итака для странствовавшего много лет Одиссея. Кстати, тот же Одиссей и его товарищи удерживались Цирцеей именно на острове, постепенно превращаясь там в свиней. То есть остров, якобы место блаженства, может быть эпицентром ужаса. Так сказать, островом в Бермудском треугольнике. Или это остров Утопия – то, чего не существует.

Доктор взглянул на Татьяну:

– Это как-то связано с вашим поклонником? Давайте лучше поговорим о нем…

– А ведьмы? Почему ведьмы? – настаивала на своем Татьяна. – Они олицетворяют колдовство?

– Ведьма, в переводе со старославянского, всего лишь сведущая, то есть посвященная в тайны женщина. И изначально ведьма отнюдь не являлась пособницей нечистой силой, каковой стала считаться во времена инквизиции. Сжигали тогда в основном повитух, знахарок и лекарш. Одна теория утверждает, что эти аутодафе были манифестацией страха мужчин, управлявших тогда всем и вся, перед женщинами, которые вдруг стали заведовать странными и мужскому разуму недоступными вещами. Страх перед повитухами – страх перед взрослением… А для Карла Густава Юнга образ ведьмы – это воображаемое олицетворение «темной стороны души, женского аспекта в мужчине».

Кстати, ведьма ведьме рознь, и западноевропейская ведьма отличается от нашей славной Бабы-яги, а также, конечно, от азиатских или африканских ведьм. Но в то же время имеет с ними много общего… Ведьма и остров? Та же Цирцея тоже являлась чародейкой, то есть ведьмой в общепринятом понимании, но выглядела отнюдь не так, как должна выглядеть ведьма: Цирцея была стройной, молодой, красивой. Ведьм же люди представляют седыми, с носом крючком, злобными старухами. Так вот, по сути, Цирцея и была такой – злой волшебницей. Дело не во внешности, а в душе. Ибо ведьма – полиморф, то есть существо, меняющее форму. Но не суть! Внешность можно изменить, душу – нет.

Внешность можно изменить…

Снова мелькнула та же, что и ранее, дома, мысль. Татьяна, словно сквозь дымку, увидела верный ответ, где все сплелось воедино: «Десять негритят» с судьей Уоргрейвом, остров Ведьм, шесть подозреваемых, Жанна Т., ведьма в лохмотьях…

Еще мгновение, и дымка бы рассеялась… Но тут психотерапевт произнес:

– Вы в опасности, а я могу помочь вам, Татьяна Валерьевна!

Дымка превратилась в непреодолимую высоченную горную гряду. Вскочив с кушетки, писательница заявила:

– Премного вам благодарна, но мне пора.

– Но как же, как же… – забормотал Лев Николаевич, – вашей жизни угрожает такая опасность… я не могу отпустить вас…

– Именно поэтому мне и пора, – повторила, подходя к двери, Журавская. – И, конечно, я исхожу из того, что вы будете свято блюсти медицинскую тайну. Когда все закончится, я свяжусь с вами.