Обратная сторона. Том 1

Она сняла повязку с пальца и изучила рану. Кожа вокруг наложенных швов воспалилась, но краснота спадала. Для верности Даяна осторожно надавила пальцем чуть выше раны. Данинджер застонал, опустил голову и посмотрел, что делает бывшая жена. Открывшееся его глазам зрелище вызвало тошноту. Зеленый гной просачивался между швов. Красные пятна поднимались по руке. Палец пульсировал, словно собирался лопнуть. Данинджер посмотрел на Даяну и удивленно отметил, что на ее лице нет ни отвращения, ни озабоченности. Скорее, сожаление. Жалость, что он такой нетерпеливый, такой…

– Ну, как наш неженка? – спросил Хэлстон, проходя в незакрытую дверь.

Вид Даяны, которая сидела на кровати бывшего мужа и держала его за руку, вызвал новый укол ревности. «Слишком она с ним возится», – подумал Хэлстон, подошел еще ближе и со знанием дела осмотрел рану.

– Кажется, заживает, – сказал он и вопросительно посмотрел на Даяну, ища подтверждения.

Она кивнула и как-то странно, не то удивленно, не то заботливо, посмотрела на Данинджера. Продолжая держать его за руку, она потрогала другой рукой его лоб.

– У него жар, – сказала Даяна.

Перед глазами, подобно слайдам, промелькнули результаты вскрытия пойманной Данинджером птицы. С одной стороны, это был просто голубь, с другой – что угодно, но только не голубь. Если бы Даяна видела то черное облако из птиц, которое нависало над фабрикой, перед тем, как птиц в округе не осталось, то, вероятно, тревога захватила бы ее с такой силой, что стало бы невозможно мыслить здраво. Но Даяна не видела этого. Лишь слышала, предполагала, что фабрика как-то связана с тем происшествием. Но взаимосвязь с каждым новым днем подтверждалась все больше и больше. Факты и чувства складывались в неутешительную для «А-синтез» последовательность. Черная субстанция во дворе фабрики, вирус, птицы, вакцина… Даяна наградила Данинджера еще одним тревожным взглядом.

– Нужно взять у него на анализ кровь, – сказала она Хэлстону.

– Да перестань! – скривился он. – Он ведь просто капризничает. Никто же не виноват, что у него такое восприимчивое здоровье!

– Джефри! – Даяна смерила его гневным взглядом. – Он может быть болен. У него может быть тот же вирус, что и у служащих фабрики.

Данинджер наблюдал за ней сквозь бесконечную пелену, которая застилала глаза. Сухие губы лопнули, и он начал чувствовать металлический привкус крови у себя во рту.

– Выглядит он действительно не очень, – признался Хэлстон, решив, что немного погорячился в своей первоначальной оценке.

Даяна промолчала. Убрала шприц, наполненный взятой из вены Данинджера кровью, и заботливо укрыла бывшего мужа одеялом. Он свернулся калачиком, пытаясь унять дрожь.

– Дверь, – прошептал Данинджер, отбивая зубами барабанную дробь.

– Что? – Даяна наклонилась к нему так близко, словно собиралась поцеловать.

– Закройте дверь, – Данинджер забрался с головой под одеяло. Мир смазался, перестал существовать для него. Даяна и Хэлстон вышли на улицу, дверь хлопнула, но Данинджер не услышал этого.

По дороге в больницу, где агентов ФБР дожидалась Феламина Снодграсс, Даяна и Хэлстон молчали. В отношениях пролегло что-то незримое, невидимое, но оно ощущалось настолько остро, что каждый из них понимал – лучше молчать и пережить этот момент, победив его временем, а не выяснением отношений, тем более что и выяснять было нечего.

Когда Хэлстон заворачивал на стоянку у больницы, в двигателе «Шевроле» что-то грохнуло. В повисшей тишине звук показался настолько громким, что Даяна невольно вздрогнула. Она посмотрела на Хэлстона, увидела, что он улыбается, и сдержанно улыбнулась в ответ. Настроение улучшилось. Осеннее солнце пригревало.

Детский врач и патологоанатом по совместительству, Феламина Снодграсс, встретила их с внушительным гамбургером в левой руке и чашкой кофе в правой. На вид ей было около тридцати. Пара жировых складок предательски выдавалась под блузкой в районе талии. Здоровое, розовощекое лицо сияло добротой и заботой. Ярко-рыжие волосы завивались, скатываясь по плечам на спину. Она увидела агентов и радостно помахала им рукой.

В этом маленьком городке и тихой степенной жизни, любое разнообразие принималось подобно дару небес. Даже не особенно приятная работа патологоанатомом иногда приносила толику разнообразия. Особенно если учитывать, что Феламина никогда не боялась крови. Дополнительный приработок стал отличным увлечением для досуга. Она выписывала специальные журналы, заказывала по почте видеопособия. Даже процедура скрытия от сына этих материалов забавляла Феламину.