Обратная сторона войны

И вновь дверь с грохотом отворилась, словно в неё ворвался смерч с улицы. На пороге возникли две взбудораженные личности, смотрящие по сторонам колким и взбудораженным взглядом. Отыскивают кого-то. Одеты господа средненько, но чисто. А вот шубы на распашку. От визитёров так и прёт праведным гневом.

Мне стало интересно, что случится дальше, и я отвлёкся от трапезы, предпочитая побольше услышать из их диалогов, грозящих потеряться в общем гвалте громких застолий.

— Дык вот же он! — вскричал один из буйных. — Держите его! Это мошенник! — продолжил он орать.

— А-а-а! — попятился толстячок. — Слушай, дорогой, я не знаю о чём говорит твоя уважаемая персон…

Хрясь!

Ему в переносицу врезался кулак второго, а тот что орал принялся выкручивать руки ошалевшему толстячку. Бедолага прикрывался руками от ударов, сгибался и никак не сопротивлялся.

— Дорогой, ну что я такого сделал? — продолжил причитать пойманный. — Ну подумаешь, продал парочку артеф…

Бам-м-с!

Удар в живот заставил бедолагу поперхнуться и согнуться.

— Ты мошенник! Он мошенник! — заорали оба, ища в зале поддержку.

— Живота лишить, лиходея треклятого! — зароптала толпа народа, сидящая ближе всех к месту действия.

— Минутку! Господа, к порядку! — проревел кто-то из числа людей в одинаковых мундирах. — Мы сейчас во всём разберёмся, и нет надобности чинить самосуд!

Представитель жандармского приказа поднялся и направился к тройке конфликтующих.

— Слушайте, дорогия и хорошие, — продолжил лепетать толстячок. — Ну откуда, откуда скажите на милость, я мог знать, что те артефакты с изъяном? Сами подумайте? — он умоляюще взглянул на суровые лица окружающих, ища поддержку и сострадания.

Бах!

Ему отвесили оплеуху по голове и он снова прикрылся руками он угрожающих замахов. Какой-то беззащитный совсем.

— За мошенничество тут одно наказание, — заявил жандарм.

— Правильно, правильно! — заорали вокруг, причём и другие продавцы магических товаров подключились.

— Да говорю вам, дорогие и хорошие господа, не виноват я! — опять залепетал толстячок.

Его вытащили из цепких лап пострадавших купцов и поставили у прилавка, за которым так и стоит хозяин. Причём этот знакомый провинившегося искренне удивляется случившемуся обвинению, однако ничего не предпринимает.

— А-ну, сказывай, чего в защиту имеешь? — жандарм пригрозил трепещущему толстячку коротким кнутом. — Иныче, забьют тебя кнутами, в аккурат перед постоялым двором у бревна позорного, да для острастки и поучения остальным, — прозвучали детали будущей расправы, грозящей обрушиться на него.

Я перевёл взгляд на своего соседа по столу с вопросительным выражением. Мол, что за дела?

— Могут, и забить до смерти, да-да, могут, — кивнул Даниэль Дефо, испытывая нескрываемое безразличие к действу.

Такое ощущение, что расправы в этих местах являются делом обычным, житейским, так сказать. Но мне это всё не понравилось. А суд, а защита, а факты?

— Вы? — жандарм обратился к буйным пострадавшим.

— Этот господин продал нам бытовой артефакт, — заговорил один из них, более спокойный. — Мы, чин по чину, расплатилися с этой гнидой, а когда дошла очередь воспользоваться этим артефактом, — он продемонстрировал крохотный кусочек малахита. — Костерок-то огнём и не занялся, — дяденька замахнулся над провинившимся.

— Дык, господа хорошие, дык, я это… — началось сбивчивое объяснение. — Всё пробовал, когда у местных старателей на перекупку этот камешек брал… А-й! — он увернулся от подзатыльника. — Я же не маг, который проверку затеять может, да и нету тут таковых, — пояснил он причину брака.

— Нечего переклады вести с себя… — проорал самый буйный. — К бревну его ведите!

Мне такой расклад совсем разонравился. Забьют горемыку, причём, как я понимаю, не за что.

Я резко встал и за несколько длинных шагов подошёл к сборищу у стойки. Бедолагу уже развернули к выходу, пришлось встать у двери, положив руки на рукояти револьверов и откинуть полу куртки, чтобы всем стал виден эфес рунной шпаги.

— Минутку, — я упёрся взглядом в разгорячившихся людей. — Вам не кажется, что это объяснение достойно того, чтобы к нему прислушаться? Может вы поищите того старателя, который продал этому господину камень? — заявил я совершенно спокойно.

Провинившийся глянул на меня так жалостливо и с такой надеждой, что я даже смутился. Но вот тут мне понадобится небольшая демонстрация силы, посему, я мысленно призвал Калигулу. Я попросил его прикрытием заняться, если нападение затеется.

— Ты ещё кто так… — взбесился один из купцов, но его остановил жандарм.

— Господин имеет что сказать? — осведомился человек в форме, оценивая мою внешность и рунную шпагу.

В этот момент второй из обманутых кинулся на меня с кулаками. Дурак!

Я просто выждал момент, когда кулак мужика начал движение к моему лицу и подшагнул ему под руку, занесённую в замахе. Толчком меж лопаток я отправил дяденьку дальше, сразу заняв своё прежнее место. Оружие я пока не трогаю, так как это могут воспринять в качестве нападения на представителей закона.

— Если он сделает шаг, то я пристрелю его, — я кивнул себе за спину.