Обратная сторона войны

Черчилль тоже понимает, что распри между союзниками во время войны недопустимы. Он заставляет поляков наступить На собственную гордость, а взамен просит Сталина снять с Сикорского обвинение в сговоре с фашистами и не разрывать с ним отношений. Позиция Британского кабинета ясна — он очень не хочет, чтобы в Польше пришли к власти коммунисты.

Но Сталин не идет на сделки. Как бы не бегали министры по лестницам и коридорам своих ведомств, с какой бы скоростью не мчались дипломатические автомобили от посольства к посольству, в каком бы бешеном темпе не набирали шифровальщики тексты посланий — Сталин всегда опережает. Кажется, что он опережает само время. Секрет товарища Сталина чрезвычайно прост — сначала он принимает решение, потом претворяет его в жизнь, и лишь потом ставит союзников перед фактом. Причем ставит перед фактом так, что якобы советуется с ними о намерениях. На самом деле: сказано — сделано. А вернее: сделано — сказано.

Сталина не интересуют переговоры Идена с Сикорским. Он даже не дожидается их результатов, не теряет ни дня, ни часа. Словно знает, что поляки пойдут на уступки и тогда устранить строптивого союзника будет сложнее. И как раз в тот момент, когда торжествующий Черчилль 25 апреля диктовал Сталину о казалось бы найденном накануне решении проблемы, советское правительство разорвало свои отношения с польским.

Сталин не опасался угроз премьер-министра относительно того, что вместо Сикорского «мы получим кого-либо похуже». В ответ Сталин угрожал сам:

«Получил ваше послание насчет польских дел. Благодарю Вас за участие, которое Вы приняли в этом деле. Однако должен Вам сообщить, что дело перерыва отношений с Польским Правительством является уже делом решенным, и сегодня В.М. Молотову пришлось вручить ноту о перерыве отношений с Польским Правительством. Этого требовали все мои коллеги, так как польская официальная печать ни на минуту не прекращает враждебную кампанию, а, наоборот, усиливает ее с каждым днем. Я был вынужден также считаться с общественным мнением Советского Союза, которое возмущено до глубины души неблагодарностью и вероломством Польского Правительства.

Что касается вопроса о публикации советского документа о перерыве отношений с Польским Правительством, то, к сожалению, никак невозможно обойтись без публикации».

Итак, о решительности и бескомпромиссности Советского Союза должен узнать весь мир. Логику Сталина понять нетрудно: Сикорский сговорился с Гитлером, а покрывает Сикорского… Черчилль! Если разрыв с поляками будет предан гласности, то Британии не останется ничего иного, как примкнуть в этом вопросе к СССР. В результате к послушанию приводятся и поляки и англичане.

Черчилль в бешенстве. Он молчит пять дней, но даже в своем послании Сталину 30 апреля 1943 г. не желает скрывать своего раздражения.