Обратная сторона земли

– Так, что я могу сказать… Судя по степени разложения, этот человек умер от десяти до четырнадцати дней тому назад. Однако одежда на нем сухая – что очень странно, ведь тело, разлагаясь, выделяет из себя различные жидкости. Возможно, через несколько дней после смерти труп переодели…

Яо оторвалась от бумаги:

– Но мы же сами видели его около двух часов назад! Или, по крайней мере, эту одежду.

– Когда тело в таком состоянии, натянуть на него другую одежду невозможно – будут отваливаться целые куски кожи и мышечной ткани. А тут труп целенький, только очень разложившийся.

Я наклонился и вытащил из кармана френча у покойника газету:

– Яо, что это?

– Это «Жэньминь жебао» трехдневной давности. Из Пекина она могла попасть сюда максимум два дня назад. Нет, я вам говорю, это тот самый человек, который сегодня подходил к автолавке.

– Но что стало с его трупом?

– Вот это я и хочу узнать, вы же только что представлялись судмедэкспертом.

Во время практики мне приходилось иметь дело с разложившимися трупами, но в таком случае и одежда на них выглядела соответствующим образом. А тут – старый труп в новой одежде и свежайшей газетой в кармане.

– Мне приходилось слышать, – задумчиво протянул я, – что некоторые виды ядов ускоряют процесс разложения. Правда, не до такой степени… Если бы здесь нашелся освещенный сарай, пару резиновых перчаток и несколько хороших ножей, я бы дал вам более подробное заключение. Яо, а мы не должны дождаться полиции?

– У нас в Китае народная милиция, а не полиция. И пока она сюда доедет, от трупа вообще ничего не останется. Давайте, сделайте, что можете, и покончим с этим неприятным делом.

Тело павшего коммуниста занесли в какой-то относительно чистый сарай, мне принесли пару резиновых перчаток (садовых, естественно, а не медицинских), и пару садовых же кривых ножей. Морщась, я распорол на трупе всю одежду (что поделаешь – отвык), и принялся тщательно его осматривать.

Когда тело во многих местах совершенно сгнило, невозможно установить, был ли на нем змеиный укус. Тут мне пришло в голову, что покойный член КПК был полностью одет – брюки, френч, на ногах – тапочки. При этом одежда неплохо сохранилась. Я осмотрел ее – отверстий нигде нет, так что если это была змея, то она могла укусить только в руки или лицо (кстати, кисти рук наименее подвержены гниению, так как на них мало мышечной ткани).

Ничего не поделаешь. Придется вскрывать (я подсознательно старался оттянуть этот момент). По состоянию трахеи я предположил, что смерть наступила от остановки дыхания… Однако когда добрался до желудка, тут меня ждал такой сюрприз, что я чуть не упал в обморок.

В желудке разложившегося покойника находилась свежая рисовая каша!

С моих слов Яо быстро дописала протокол, а самые уважаемые жители деревни поставили под ним свои каракули. Я подписываться отказался, мотивируя это тем, что, дескать, не имею разрешения на практику.

– По-моему, он уже давно был трупом, а только прикидывался живым, – вполголоса сказал я переводчице. – С коммунистами это бывает, взять например Ленина – давно умер, а дело его живет…

Яо не поддержала шутки:

– Моя задача – свозить вас в долину и отправить обратно в Израиль, а не на китайскую каторгу. В нашей стране много людей знают язык северного соседа, так что чем осторожнее вы будете в своих высказываниях, тем лучше.

С опозданием больше чем на два часа, автолавка все же выехала из страшной деревни. Вечерело. Яо уселась поближе ко мне (я сидел внутри лавки на единственном кресле, а она примостилась на бауле с вещами, который, казалось, под ее весом даже не проминался) и сказала:

– Крестьяне говорили мне, что не впервые люди пропадают в той лощине. Но обычно трупов не находили, а сами местные боятся городских властей и предпочитают не поднимать шума. Если бы тот человек, которого вы сегодня вскрывали, не был членом партии, его бы и искать не пошли.

«Вот как хорошо быть коммунистом», – подумал я про себя, но не сказал. Привычка держать язык за зубами, забытая в Израиле, возвращалась вновь на уровне инстинкта.

– Я не думаю, чтобы он мог съесть ядовитое растение, – продолжала вслух размышлять Яо.

– Исключено! Тогда бы оно осталось у него в пищеводе!

– Возможно, его укусила какая-то ядовитая тварь… Животный мир Китая еще недостаточно хорошо изучен.

– Нигде не писали о подобных случаях? – я вынул из кармана блокнот и принялся вкратце записывать события сегодняшнего дня. Если не на газетный разворот, то на одну полосу материал уже есть. Боюсь только, что историю с ночной поездкой в синагогу к даосам редактор сочтет слишком неправдоподобной. Он и так постоянно напоминает мне: «Ты пишешь уже не в газету „Сенсация“, а в серьезное издание».

– Писали, – Яо усмехнулась. – Лет триста пятьдесят назад подобные случаи собирал Пу Сунлин, и опубликовал «Рассказы Ляо Чжая о необычайном». Они у китайских детей вроде ваших сказок Пушкина.

– Так что, вы хотите сказать, что такие вещи происходили и раньше?

– Естественно. Только их приписывали бесам и лесным духам.