Обратная сторона Земли

Пришли, увидели, что камень не на своем месте. А в пещере тела не оказалось, и тогда она в голос завыла и стала рвать на себе волосы. Кто похитил Его? И почему все вокруг ликуют – воскрес? Чему радуются?

Он воскресил Лазаря, и тот ходит живой, здоровый. Это понятно…

Еще совсем недавно она тихонько заходила в комнату, где Он спал, смотрела, как Он дышит, как шевелятся губы во сне, наверное, рассказывая притчи, как лицо озаряется детской улыбкой… И подсмотрев, она даже не шла, летела к себе и засыпала счастливая, переполненная светлой радостью, чувством, никогда до этого не испытанным. Но это было словно в прошлой жизни…

Сны мешались с реальностью. Воспоминания – с болью происходящего. Мария бродила неподалеку от пещеры, среди высоких кипарисов, бесцельно и не глядя, куда она идет. Слезы текли, но она не обращала на них внимания.

– Женщина, что ты плачешь? Кого ищешь? – стоял перед ней человек.

– Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его!

– Мария! – раздался голос Его.

– Раввуни! – она бросилась было к Нему, протянув руки, но замерла: свет необычный исходил от Него, яркий и белый.

– Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему…

* * *

Солнце всходило над Вечным Городом, отражаясь в мутных водах Тибра, освещая Марсово поле и мавзолей Августа и озаряя теплым розовым светом весь мрамор храмов, портиков, колоннад и камни зданий, окрашивая сады на холмах в изумруд.

А в Карцере Туллианума, нареченным впоследствии Мамертинской тюрьмой, независимо от времени суток царили сумерки. Было жарко и душно, даже в глубоких камерах, куда никогда не попадал луч солнца, но проникали зловония от Большой Клоаки.

Там, в сердце подземелий, происходило странное или необычное действие. Отделенный от других узников железными прутьями решетки стоял невысокий и немолодой мужчина, лысоватый, с небольшой бородкой, и говорил. Вернее сказать, речь свою он уже закончил и просто отвечал на вопросы людей, таких же узников тюрьмы, как и он сам, скопившихся вокруг его камеры. А странность заключалась в том, что стражники, которые вроде и не должны были допускать эту проповедь, это общение, сами стояли среди заключенных и слушали его с ничуть не меньшим вниманием.

– …потому что равны все между собой! И эллины, и варвары, и иудеи, и язычники… скажу более, что и рабы, и граждане римские тоже равны все перед Богом… – видно было, что оратор утомлен физической болью, пребыванием в подземелье, но внутренняя сила помогала ему оставаться на ногах и смотреть на слушающих его с неиссякаемой любовью и состраданием. – Ибо милосердие Христово и любовь его и к праведным, и к заблудшим… бесконечны и глубоки, словно море…

– …и не осуждайте друг друга! Есть кому с нас отчет потребовать… по делам вашим…

– …кто не ест, не уничижайте того, кто ест… Все мне позволительно, но не все полезно! Но ничто не должно и обладать мною! Едим ли мы – ничего не приобретаем, а не едим – ничего не теряем. Пища не приближает нас к Богу…

– …веру вашу и любовь Бог в сердце читает! Зачем Ему плоть ваша? Ритуалы языческие? Приблизят ли они вас к Нему?

– …любовь милосердная, долготерпеливая, зла не мыслит, выгоды не ищет, всему верит, все переносит… Можно познать тайны и науки, языками овладеть и даром пророчества, богатства нажить или раздать… но без этой любви – я никто, нет без любви от всего этого никакой пользы… Любите, дети мои, и любимы будете!

– …пришел Христос к нам, любил, исцелял, а чем мы ему ответили? Это ли любовь?

– …боюсь ли я казни завтрашней? Так ведь меч железный коснется на мгновение. А наш меч веры – он вечный. Когда Господь с нами, чего нам бояться? Это говорю вам я, Павел, раб Иисуса Христа, призванный Апостол, избранный к благовестию Божию.

Он взял кувшин с водой, предназначенной для питья, и, вылив ее в ладонь, с силой плеснул на слушавших…

Часть вторая. «Один день из жизни доктора Алексея Михайловича»

Вот всегда так бывает: если утром тихо и спокойно, то потом начинается такая суета и беготня, что и поесть некогда. Да не только поесть – вздохнуть нет времени. И это дежурство – не исключение.

Была пятница, и Алексей Михайлович, доктор-реаниматолог, совмещал на «скорой». И чем ближе к вечеру, тем больше было «вызовов», тем «тяжелее» становились пациенты, тем меньше надежд оставалось, что ночь будет спокойная. Погода, что ли, влияет? Или полнолуние? Или новости по «ящику»?