Обратная сторона Земли

А еще — глаза женщины, которую он обрел и которую у него отняли. Она назвалась женой. Там, на шоссе, это сумасбродное имя, которым она приказывала себя называть, было для Князя не более важным, чем все другие слова, сказанные ему сгоряча. Тогда он не придал им значения. Сейчас, когда тень Тимофеева разделила их, может быть, навсегда, эти слова молотом ударяли по сердцу, глаз не давали сомкнуть, мучали и сводили с ума. Он проклинал себя, что дал так легко отнять ее Тимофееву. Он вдвойне проклинал себя, что сразу же по горячим следам не бросился за ними в погоню. И теперь в землянке на склоне холма под стоны затихающей непогоды он не находил себе места, мял и разглаживал подобранный лоскуток плаща, единственное, что осталось от встречи.

Он не понимал, любовь это или что-то другое. Но сердце начинало болеть, когда память вырывала из времени взгляд ее неподвижных глаз, и ладонь вспоминала тепло прижавшегося в испуге тела. Может быть, это тело, эта темная, непонятая душа были лишь эхом, тенью другого тела, другой души, бывшей от Князя за тысячью гор и рек, за колдовскими болотами и лесами, полными кровожадной нечисти, — родной души, до которой самолетом лететь час от силы, и поездом — неполные сутки.

Может быть, это Галина Петровна, перелетев на волшебных крыльях, таинственно вошла в новый образ, заглянула из дали дальней, и сердце Князя и вздрагивает оттого, что в глазах встреченной на дороге отразились ее глаза.

Князь поднялся на вершину холма. Крапленое звездами небо стояло над ним высоко, пятно лунного света растекалось по одежде лесов и запутавшимся в ночной полумгле дорогам. Он вдохнул холодного воздуха. Голова закружилась, Князь присел на траву, чтобы набраться сил. Он сидел на влажной земле и смотрел, как пробираются между глыбами леса освещенные луной поезда. Как рождаются из ничего короткие брехи собак, и белые волны тумана наплывают с востока на город. Начали зябнуть ноги. Князь поднялся и перебрался на поросший мохом бугор. На какой-то миг он забылся, а когда очнулся от забытья, почувствовал на губах сладкую табачную мяготь. Он докурил сигарету и посмотрел на светящийся циферблат. Потом перевел взгляд вниз и отчетливо разглядел, как по краю поляны движется человеческая фигура.

Какое-то короткое время неясная тень внизу пробиралась по открытому месту. Шаг ее был осторожен, ступал человек крадучись, пригнув плечи и голову, и, пройдя с десяток шагов, растворился в темных кустах.

Склон холма, на котором укрылся Князь и на вершине которого он сейчас находился, был покрыт низкорослым ельником. Справа, севернее по склону, тянулся дремучий овраг, сзади холм обрывался и стеной уходил к болоту. Только теперь Князь понял, в каком невыгодном положении оказался. Страха он не испытывал. Слишком длинным было лезвие ножа, по которому он бежал уже пятые сутки кряду. Он прислушался к шорохам леса и вздрогнул, когда услышал далекий тепловозный гудок.

— «Стрела», — тихо сказали сзади.

— Что? — Князь обернулся. Он понять ничего не мог. Он стоял, тараща глаза и от неожиданности опустив руки.

— Опаздывает на полтора часа, под Зубовкой обвалилась насыпь. Хорошо, машинист заметил, а то бы — еще один гроб на колесах. — Человек сидел на земле, поза его была мирной, как он прошел незамеченным — одному Богу известно.

Князь смотрел на него настороженно, ожидая какого-нибудь подвоха. Он молчал.

— Той весной с рельс сошел товарняк. И все под Зубовкой, будто им железной дороги мало.

Человек помолчал, потом посмотрел на небо.

— Распогодилось, луна-то какая. Давно в наших краях не было такой луны. А там, — он показал на город, — луны отродясь не видели. Хозяин света не любит. Старый стал, раньше был не такой.

Человек усмехнулся, по лицу побежали тени и спрятались в морщинках на лбу.

— Значит, в город собрался? А не страшно в город-то?

Князь проглотил слюну.

— Почему я должен бояться?

— Ну, вообще. В городе теперь неспокойно. Говорят, объявился один лихой человек — дома поджигает, людей убивает, грабит…

— Уж не я ли?

— Ты — не ты, по бороде о человеке не скажешь.

— Как вы здесь оказались?

— Пришел.

— Для того, чтобы поговорить о луне?

— Луна — добрый знак. Кто собирается что-то сделать, должен поторопиться. Пока на небе луна — всякое дело сладится.

— Кто вы? Что вам от меня нужно?

— Я? Прохожий. Шел, увидел тебя, дай, думаю, поговорю с человеком.

Князю надоели темные ответы пришельца.

— Послушайте, давайте прямо. Мне нужно найти Тимофеева. Как мне его найти?

— Вопрос серьезный. Понимаю, зачем он тебе нужен. Только ничего у тебя, брат, не получится. Ты прошел два испытания. Первое — испытание камнем, второе — огнем. Остается еще одно. Не самое трудное, но без него ты Тимофеева не достанешь.

— Еще испытание? Какое?

— Третье испытание — водой. Помнишь, Фогель тебе говорил про Мокрого? Видишь, внизу болото? И тогда у камня за ивами было небольшое болотце. Не забыл?