Обратная связь

Имея дело с системой, невозможно осуществлять точечные изменения. На ограниченном куске степи, наполненном зонами, секретными оборонными объектами, урановыми рудниками и золотодобывающими шахтами, существовало оптимальное число информационных каналов, и введение дополнительных не обязательно должно было улучшить ситуацию. Поэтому звонить напрямую и вкладывать «ямщика» не было смысла. Быстро запустили информацию через «пробитого» торчка — деньги заставляют всех людей совершать одинаковые поступки.

Чтобы получился большой положительный результат, очень многое должно было состояться правильно. Чтобы получился негативный результат, оказалось достаточно лишь одной очень неправильной вещи. Думали, что перехватим на выезде из Аксу, но он там подсадил к себе в машину мента из оцепления, что местные выставили на удачу. С ментом доехал до города, там торчал где-то до вечера, потом уехал… на Астану, когда мы его ждали по дороге на Степняк. Надо было поговорить — никто никому голову пробивать не собирался. Да он и не прятался — надо признать.

Предвидение еще не произошедшего события стало причиной того, что в противном случае не случилось бы. Пока ремонтировали челюсть, пока «то да се», еще с местным колоритом, Толик с товарищами все порешал. Машина из Тюмени уже часов пять, как была в пути. Утром планировали пересечься и двинуть на родину, отблагодарив местных за оперативность. Но кто знал, что бабе той с сумкой мы на хвост наступим в городе?

Эта ушлая тварь, сошла в Аксу у магазина. Там скинула свой баул с товаром и задами ушла в землянки. Менты приняли с товаром другую. Та, с перепугу, наплела им печальную историю про дочь-заложницу и сдала им бомжей в притоне. Притон тут же закрыли. Когда разобрались, кого взяли — долго смеялись. Все были своими — местными. На сеть сбытовую не тянули, не говоря уже про хранение с потреблением. Да платить им было не чем, за такой новогодний грев. Но баул с «дрянью» и «соломой» был реальным и поделать с этим никто уже ничего не мог. Дело провалили полицейские местные — факт.

В городе, на вещевом рынке, в местной «пирожковой», эту тварь и увидели. Город маленький. Все на виду. Дел своих там хватает, все свою работу знают, поэтому никто не кипишует. Раз она в открытую по городу тусуется, значит, знает, что делает — верно? Брать ее, ломать — лишняя работа, хуже лени. Но справки навели и глотать наживку не стали. Объясняю популярно почему.

Смотрел мультик по сказке В. Бианки «Как муравьишка домой спешил»? Снят, кстати, в 1983 году, когда ту бабу с мертвым ребенком застрелили и гранату кинули — это к слову. В нём рассказывается о злоключениях муравьишки, унесённого ветром в лес, и о том, как с помощью кузнечика, водомерок, майского жука, гусеницы муравьишка смог до захода солнца попасть домой, в муравейник.

Помните, там такая картинка была на семьдесят третьей секунде: солнышко садиться, а муравьишка зависает на листике березы, рядом с гусеницей? Так вот про «зависшего муравьишку» — поучительная история.

Есть такие трематоды известные, как ланцетовидные двуустки. Во взрослом состоянии они выбирают себе хозяев среди коров и других пастбищных животных, а коровы разносят их яйца в своём навозе.

Все начинается так.

Голодные улитки проглатывают яйца трематод, которые лопаются у них в кишечнике. Вылупившись, двуустки ввинчиваются в стенку кишечника, проходят её и устраиваются в пищеварительной железе, где производят на свет поколение церкарий — личиночная стадия развития этих самых трематод. Церкарии не остаются в железе, а выбираются на поверхность улитки. Улитка пытается защититься от паразитов, окружив их со всех сторон слизью и таким образом заблокировав. Шарики слизи, с церкариями внутри, улитка отхаркивает и оставляет позади себя в траве.

Следующим звеном в цепочке становится муравей, для которого комочек слизи — настоящее лакомство. Но вместе со слизью муравей может, сам того не заметив, заглотить и сотни трематод. Паразиты попадают сначала в кишечник муравья, а затем отправляются путешествовать по телу и, в конце концов, добираются до нервных узлов, управляющих верхними челюстями муравья. Если поначалу все паразиты путешествуют вместе, то после посещения нервных узлов они разделяются. Большая часть трематод вновь направляется в брюшко, где образует временные формы существования (цисты), а одна или две остаются в голове муравья.

Там они начинают творить над своим хозяином «шаманские обряды», доступные только паразитам. Когда с приближением вечера воздух становится прохладнее, инфицированные муравьи неожиданно отделяются от своих собратьев и залезают на верхушки травяных стеблей и замирают на кончиках травинок. Цель: трематода будет жить дальше только в том случае, если сможет попасть внутрь окончательного хозяина — млекопитающего. Зараженного муравья на кончике травинки вполне может проглотить корова или какое-нибудь другое травоядное. Стоит муравью оказаться в желудке коровы, двуустки сразу же покинут его и направятся в коровью печень, где будут жить, как взрослые особи.