Обратный отсчет. Записки анестезиолога

Я решил подождать – настоящая причина, по которой она звонила, все равно должна была всплыть. Похоже, дело упиралось в краеугольный камень медицинской этики, и я не спешил на него ступать. Наконец, поинтересовавшись, буду ли я свободен в день, на который запланирована операция, и получив ответ, что я найду для них время, она задала свой главный вопрос: «Вы сделаете анестезию сами? Я не хочу, чтобы ее делал интерн». Меня, и только меня, она могла допустить до своей дочери. Практикантам в лучшем случае разрешалось сидеть в углу и смотреть.

Этот спор – замкнутый круг, которому никогда не будет конца. Кому доверять: наставнику или ученику?

Уверен, нет в больнице такого отделения, где пациенты не требовали бы, чтобы их лечили только штатные врачи. Чтобы штатный педиатр ставил капельницу или брал кровь. Чтобы штатный анестезиолог давал наркоз и интубировал ребенка.

Важнейшее правило медицины гласит: посмотри, сделай сам, научи другого. Обучение начинается, прежде всего, с чтения. За ним следует наблюдение, однако опыт наблюдением не приобретешь. Оно дает только информацию. Опыт нельзя почерпнуть из книг – надо прикоснуться руками к живому человеческому телу.

Пианист не сыграет пьесу Баха или Бетховена, даже если тысячу раз посмотрит видео с ней. Чтобы научиться, он должен сам сесть за клавиши, – а врач точно так же должен исследовать тело человека. Неопытным рукам надо дать возможность прощупать, что нормально, а что нет, чтобы затем обнаруживать эту разницу.

И как же отвечать родителям, просящим – или, еще хуже, настаивающим, – чтобы только штатный доктор, а не интерн, лечил их ребенка? Все доктора и все больницы отвечают по-своему. Многие подчиняются, говоря просто «да, конечно». За закрытыми дверями все равно не видно, кто в действительности занимается пациентом. Порой никто из присутствующих в операционной даже не знает, что такая просьба поступала, – кроме врача, с которым происходил разговор.

Поскольку интернатура имеется менее чем в двадцати процентах больниц, да и там сводится лишь к программам по отдельным специальностям, вопрос о вовлечении интернов поднимается достаточно редко. Однако в больницах с полноценной интернатурой он постоянно стоит на повестке дня. У пациентов и их родных есть выбор. Обычный госпиталь может стать лучшим вариантом для тех, кому важно, чтобы их лечили только штатные врачи. Правда, в любом случае, в лечении будут принимать участие ассистенты докторов, техники и обучающиеся медсестры. Вопрос о штатных сотрудниках, таким образом, хоть и под другим углом, все равно остается. Ассистенты и медсестры обеспечивают уход за пациентом.

Главная причина, заставляющая пациентов обращаться в больницы при образовательных центрах – университетах и медицинских школах, – проста: они являются лидерами в сфере здравоохранения. Экспериментальные процедуры и новейшие техники лечения, которые в них разрабатываются, могут быть недоступны в других лечебных учреждениях. Они находятся на переднем фланге медицинской науки, врачам там не приходится выписывать бесконечные счета, и они могут действовать творчески, заниматься исследованиями и клиническими испытаниями, не беспокоясь о временных и финансовых ресурсах.

Практически все больницы, входящие в списки лучших по какой-либо специализации, относятся к медицинским образовательным учреждениям. Семь из десяти лучших больниц любого региона – учебные. Пациенты, обращающиеся в эти храмы медицинской науки, должны с самого начала понимать, что ученики здесь – фундаментальная составляющая процесса.

Мой ответ на просьбу о лечении только штатными врачами всегда один: «Нет. И не просите». Предоставляемое мной лечение является частью образовательной программы. Требование задействовать только штатных врачей в корне меняет весь процесс, что повышает риск ошибок и осложнений. Если вы недовольны лечением – жалуйтесь на меня, но не просите изменить процедуру. Мои интерны – мой инструмент, продолжение моих собственных рук.

Мои ученики осматривают пациента и оценивают его состояние. Они следуют той же схеме, которой я придерживаюсь уже много лет. После полной оценки мы разрабатываем план действий. Прежде, чем привести его в действие, мы с интерном подробно все обсуждаем. Я перепроверяю историю болезни, физическое состояние пациента и другую информацию, потом утверждаю план или предлагаю альтернативу. Получается, что пациентом занимаются сразу два врача. Зачем от этого отказываться?

Той конкретной матери я сказал: «Пожалуйста, не просите меня об этом. Вы знаете, что у нас образовательное учреждение. Уверяю вас, я полностью отвечаю за вашу дочь. В случае любых проблем, обращайтесь сразу ко мне. Но вы должны мне доверять. Я не стану из-за вас ломать весь процесс, но могу твердо сказать, что для получения наилучших результатов вам надо мне позволить поступить по-своему».

Ответила она не сразу. Я слышал, как она вздыхает. Наконец, согласие было получено.