Обратный след

Инспектор направился к двери. Несколько минут он отсутствовал, вернулся с бородатым мужчиной, которого Денисов видел в коридоре.

— Тхагалегов Валерий Павлович? — спросил Денисов. — Садитесь.

— Спасибо.

— Денисов, инспектор уголовного розыска.

— Очень приятно. — Бородатый изобразил Лицом и позой живой интерес, которого в действительности, похоже, не испытывал.

— У ваших родственников произведены незаконные обыски. Вам это известно?

— Да, да… Какая неприятность!

Тхагалегов несколько раз принимался сокрушенно кивать, поддакивать: «надо найти», «наказать…» «Ах, нашли?» В то же время, Денисов видел, ничто его не интересовало. Он был занят своими мыслями, не связанными, очевидно, ни с процессом о взятках, ни с обысками.

— Заканчивается судебное следствие, скоро приговор, — сказал Денисов.

— Вот именно…

Он снял очки, безразлично помассировал переносицу, но вдруг словно что-то почувствовал, насторожился. Поднял голову. В комнате чуть слышно звучало радио.

— Включите, пожалуйста. — Он поискал глазами динамик. — Кажется, на стихи Дениса Давыдова. Романс… Сто лет не слышал!

Инспектор поднялся к приемнику, повернул регулятор — раздалось несколько заключительных аккордов гитары, и все смолкло.

— Поздно включили, — с сожалением сказал Тхагалегов. — Потрясающий романс… «Любовь стараясь удержать, как саблю, тянем мы ее: один — рукой за рукоять, другой — рукой за острие!..» Не слышали?

«Если Тхагалегов — тот человек, у которого при самочинном обыске можно найти значительные ценности, золото, меха, — подумал Денисов, — то вуалирует он это мастерски».

Диктор объявил следующий номер — испанскую серенаду, инспектор повернул выключатель.

— У вас что-то связано с этим романсом? — спросил Антон.

Тхагалегов обернулся к нему:

— Связано, знаете ли…

Денисов вовремя прервал их элегический разговор:

— У меня несколько вопросов по вашему делу… Скажите, взятки от расхитителей передавались не только в деньгах?

— В основном рыбопродуктами.

— А точнее?

— Икрой. Ценными породами рыб.

— Вы действовали по чьему-то указанию?

Тхагалегов поскучнел.

— Я уже объяснял суду. Мне показали распоряжение, чтобы я ежемесячно отвозил определенное количество банок одному человеку. Для экспертизы.

— Домой или на работу?

— И домой тоже…

— Дальше.

— Я удивился, попросил дать распоряжение мне на руки. Мне дали. Сейчас говорят, такого распоряжения не было… По крайней мере, в книге регистрации распоряжений оно не значится.

Ночной инспектор хмыкнул, но ничего не сказал.

— А распоряжение? — спросил Денисов. — Его единственный экземпляр? Тот, что был у вас в руках, — где оно, распоряжение?

Тхагалегов нервничал. Он явно не знал, как ему себя вести с сотрудниками милиции.

— Скажем иначе… Распоряжение находится в уголовном деле? Да или нет?

— Нет. — Тхагалегов отрицательно качнул головой.

— Не понимаю! — Антон вскочил. — Если вы не такой, каким вас кто-то хочет представить, — почему сразу не приобщить это распоряжение к уголовному делу? Что за ерунда?! Вот.

Слова Антона вызвали неожиданную реакцию — Тхагалегов тоже вскочил.

— Во-первых, меня обвиняют не только в этом. А во-вторых, я предпочел бы об этом говорить не здесь. Вы же видите, — закричал он, — эти мерзавцы — бывшие мои сослуживцы! Они же идут на все, только бы самим выкарабкаться! Готовы выкрасть мои листы из дела, порвать! Я боялся, ждал суда… — Он посмотрел на Денисова, угадав в нем человека, имеющего решающий голос и наиболее заинтересованного. — Вы разрешите мне уйти? Меня ждут там, в коридоре.

Денисов пожал плечами — он не мог задерживать Тхагалегова против его желания.

— До свидания. — Тхагалегов рывком захлопнул дверь.

— Все ясно: цель обысков — распоряжение. — Ночной инспектор, молчавший в течение всего разговора, с трудом разлепил веки. — Оно выдает с головой его автора и того, кому отсылались взятки.

Антон кивнул:

— Им грозит наказание, и они идут на все, чтобы помешать Баракаеву представить доказательство в суд! Даже на самочинные обыски. Ну, публика!

Антон уже не вспоминал о похищенной из ячейки переписке — ее заслонило дело Тхагалегова. Таков был Антон — любая несправедливость касалась всегда его лично, каждое новое дело брало в плен.

Денисову оставалось уточнить последние вопросы у адвоката. Он разыскал Баракаева — тот уже собирался уезжать — и попросил на несколько минут в соседний кабинет, к ночному инспектору.

— Кажется, это никогда не кончится, — вздохнул адвокат, здороваясь с ночным инспектором и беря стул, на котором несколько минут назад сидел его подзащитный. — Слушаю.

— Вы рассказывали о взяткополучателе, — сказал Денисов. — Помните? Которому Тхагалегов приносил икру в стеклянных банках. Вася…

— Сысоев. Сейчас он находится под стражей.

— Свою вину в получении взяток он признал?

— Отрицает.

— А кто подписал распоряжение Тхагалегову о направлении икры через Сысоева?

— Один из работников фирмы, Гурин. — Баракаев не удивился вопросу. — Он был связан со сбытом. Тоже привлекается к уголовной ответственности.

— Арестован?

— Пока на свободе.

Антон не выдержал:

— Гурин тоже отрицает распоряжение?

— Тоже.

— И на свободе! Не боитесь, что скроется?