Образ чувств

– Давай поплачем? – услышала я совсем необычное предложение. Открыв глаза, я увидела перед собой маленького криата, сидевшего на краю вазона и свесившего ноги. Больше всего, мое новое зримое чувство напоминало куклу с грустными глазами. Вся бледная. Одета во все черное. В руках складывала и раскладывала носовой платок.

– Так, Джейн! Взяла себя в руки и позвонила Мардж! Немедленно! – закрыв лицо руками, крикнула я громко, – Отлично. Помогло, – я быстро спустилась в гостиную и взяла телефон, думая о том, как бы снова не впасть в печальное состояние. Иногда, поплакать полезно – легче становится, но Ниачанта (имя криата) из Минеуса Барганда, а этот факт совсем нельзя игнорировать.

– Алло? Джейн? – услышала я голос из трубки.

– Да, Мардж. Доброе утро! Прости, что так рано.

– Совсем недоброе. Сегодня же третье воскресенье месяца – у меня официальный выходной. А сейчас только семь часов утра. Я бы хотела еще поспать, – недовольно говорила она.

– Извини, еще раз, пожалуйста. У меня к тебе один вопрос…

– Какой вопрос может быть важнее в такую рань, чем мой сладкий сон? – перебила Мардж.

– Где ты была вчера? Мы же договорились увидеться у Мика.

– Мы с Людвигом решили пополнить нашу семью детишками. Я предупреждала мистера Тайя, что не смогу прийти. Если этот ответ тебя устроил, то я бы хотела положить уже трубку и спать дальше. Я сильно устала вчера вечером и ночью, – ответила она.

– Мардж, а голос того мужчины в капюшоне, которому на ногу упал “Золотой Том”, не мог походить на голос Ричарда Стафмона? – настаивала я.

– Джейн. Ты издеваешься надо мной? Откуда я могу помнить такое?

– Ты же сказала, что голос был тебе знаком. Вот я и предположила.

– Впервые отвечаю на дурацкие вопросы в одних трусах в семь часов утра! – возмущалась она.

– Ева умерла, – тихо сказала я в трубку, после чего наступила тишина.

– Что ты сказала, Джейн?

– Еву нашли мертвой в своем доме. Как я поняла, это было вчера вечером…

– Я еду к тебе! Жди! – перебила собеседница и бросила трубку.

Пока я ждала мисс Доусон, в моей голове выстраивалась логическая цепочка, опираясь на те самые коричневые ботинки, которые видели: я, Ева и Мардж.

“Неужели, тот самый бирик, прислуживающий Барганду, – Ричард Стафмон?”

– Не понимаю! Как же все запутанно! Это ужасно! Что делать? Как вычислить? – услышала я крики на кухне и поняла, что Смятение взяло надо мною верх.

– Вирентрелла! Успокойся!  – прикрикнула я на многоликого криата.

– Ты не понимаешь! Я не понимаю! Все в опасности! Всех убьют! – носилась она, отрывая клочки волос, что меня стало очень злить.

– Недоразвитый криат! Ты – позор Снипталия и мира криатов! – услышала я голоса из камина, откуда зола стала подниматься в воздух и кружиться над Вирентреллой.

– Что это?! Что?! Куда бежать?! Мне нужна помощь?! – вопило Смятение, – Клязги?! Клязги! Нееет! За что?! Только не они! – кричала она в мою сторону, когда сформированные из золы, плащи с большими капюшонами стали рвать ее на части и кидать их в камин.

– Вы еще кто?! – возмущенно крикнула я на плащи.

– Те, кого ты пробудила, – послышались с разных сторон четыре очень хриплых голоса.

– Пошли прочь! – во мне бурлили одни из самых нехороших эмоций и чувств, определить которые я тогда не могла. Ничего хорошего – это точно.

– Гниющие падальщики! Вот мы и встретились! – услышала я возмущенный крик с потолка и сильно испугалась (никогда бы не подумала, что во мне может быть столько чувств одновременно, точнее, что я их смогу лицезреть). После этого, сквозь мою грудь промчались четыре клубка черного дыма с длинными и острыми хвостами, покрытыми черной чешуей, и понеслись прямо на плащи из золы.

– Берегись, бирик Джейн! – крикнула мне неприятная особо, парящая под потолком, кинувшись в бой к остальным восьми криатам. Я, лишь, забилась в угол под окном и стала наблюдать за схваткой, перебирая мысль в голове: “Кто же сейчас передо мной?”

Черные клубки дыма поворачивались хвостами к плащам и ловко рассекали их на мелкие куски, которые падали на пол и пачкали его. В свою очередь, плащи так же ловко уворачивались и поглощали капюшонами клубки. Затем, молниеносно и очень громко отбрасывали их в стороны.

Девятая криат, более-менее походившая на узнаваемый образ человека, имела шесть рук, двухметровый рост, длинную шею (около тридцати сантиметров), шесть длинных алых хвостов на голове и громадный жезл, который широко раздваивался с обоих его концов. Она очень умело справлялась со своим орудием для борьбы, нанося плащам сокрушительные удары. Недолгий бой продолжался до тех пор, пока я не закрыла глаза и не вспомнила моего Арчи – это релакс и лучшее успокоительное для меня.

Ты справилась, бирик Джейн, – перебила мой покой шестирукая незнакомка. Я уверенно встала, прошла на кухню. Там налила себе бокал вина, сделала глоток, глубоко вздохнула и очень серьезно спросила:

– Ты кто такая?

– Зигатарр, – ответила она.

– А зачем шесть рук? – кинула я неловкий вопрос и Зигатарр засмеялась.

– Я пришла, когда Вирентреллу терзали Клязги, – стала она говорить, – Ты была очень возмущена.