Читаем Образ и предвкушение полностью

Всегда было и будет пока существует человек – он творит образы. Проблема в том, какое место в его жизни они занимают – или образы подменяют действительность, или они соотносятся с ней.

КАК ЭТО БЫВАЕТ.

Окружающее воспринимается через образы. Результаты ощущений, объединясь и осознаваясь, формируются в образы, а эти, как бы первичные образы, творят новые. Эти, вторичные, образы не формируются на основании ощущений действительности. Они есть ответ на стремление понять, объяснить действительность. И в зависимости от истинности этих объяснений, они либо соответствуют действительности, либо становятся иллюзиями.

Одной из особенностей отношения к действительности является искреннее желание человека пребывать в мире образов-иллюзий. Более того, он старается «подогнать» действительность под эти образы. Это связано не только с тем, что иллюзии человек создаёт только сам, но и с тем, что он в принципе не можем создать для себя то, что ему не нравится. Уже потом, поняв сколько вреда принесли иллюзии, человек раскаивается, и, может быть, признаётся в своей неправоте. Но это потом, когда действительность безжалостно вторгается в мир его образов-иллюзий и насильно разрушает его.

Для создания образов-иллюзий человек всё чаще использует цивилизацию производства, которая формирует и насилует его, внедряя в сознание даже не образы, а видимости действительности. Мир видимостей постепенно сменяет мир образов. Производство стремится всё конкретизировать, материализовать, превратить в осязаемый мир предметов, которые можно увидеть, пощупать и, главное, использовать в своё удовольствие. Всё приблизительное, иллюзорное изгоняется, так как не может служить интересам производства. В этой ситуации образы, царствовавшие еще не так давно, развенчиваются, преследуются или материализуются производством.

Но у человека всегда были и еще есть образы, которые никак не могут быть заменены производством. Образы чести, достоинства, любви, преданности и т.п. при всех попытках до сих пор не могут быть заменены видимостями. Но цивилизация промышленного производства стремится и их поставить на свою службу, сделав их своей составной частью. Образ стал средством рекламы производства, сутью которого является потребление. Заставить человека потреблять, причем потреблять избыточный продукт, т.е. продукт, в котором нет необходимости, вот основа существования цивилизации производства.

Так, образ, создаваемый и исполняемый как условие существования носителя и аудитории, их взаимодействия, превращается в основу виртуальной действительности, т.е. действительности симулируемой, где главным симулятором становится предвкушение образа. Может быть, эта действительность суррогатна, а может быть это новый этап развития цивилизации перед ее окончательным упадком или резким критически качественным взлетом?

А ДЛЯ ВАС, ЧТО БОЛЕЕ ЗНАЧИМО –

– существование в вашем мире образов или

– конкретных, понятных предметов и четких целей.

<p>30. Образ как образ</p>

«… господин был встречен трактирным слугой, … , живым и вертлявым до такой степени, что даже нельзя было рассмотреть какое у него было лицо».

Н.Гоголь

Иногда, наблюдая человека трудно понять, когда он искренен, когда нет, в каких ситуациях он шутит, а в каких говорит серьезно. Большинство представлений о другом шатки и неопределенны. Они ситуативны, как и его поведение. С человеком легко, когда его поведение соответствует вашим целям, но, чаще, сложно, потому, что оно трудно предсказуемо. И причина – непонимание.

КОММЕНТАРИЙ.

Тот образ эффективен, который а) не преследует никакой цели, б) постоянно воссоздается (развивается) и в) исполняется только для самого себя, для нового исполнения и воссоздания. Что, например, нужно публичному политику? Постоянно представлять себя как политика и не более. Все остальное – деньги, популярность, власть, карьера и т.п. – путь и важно, но лишь сопутствует. Это не главное. Политик, который стремится использовать свою деятельность ради денег, не политик. Он, может быть, бизнесмен, авантюрист, неудачник – но не политик. Сформировавшийся образ поглощает своего исполнителя целиком и не позволяет ему исполнять перед одной и той же аудиторией иной образ. Совмещение невозможно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек 2050
Человек 2050

Эта книга расскажет о научных и социальных секретах – тайнах, которые на самом деле давно лежат на поверхности. Как в 1960-х годах заговор прервал социалистический эксперимент, находившийся на своём пике, и Россия начала разворот к архаичному и дикому капитализму? В чем ошибался Римский Клуб, и что можно противопоставить обществу "золотого миллиарда"? Каким должен быть человек будущего и каким он не сможет стать? Станет ли человек аватаром – мёртвой цифровой тенью своего былого величия или останется образом Бога, и что для этого нужно сделать? Наконец, насколько мы, люди, хорошо знаем окружающий мир, чтобы утверждать, что мы зашли в тупик?Эта книга должна воодушевить и заставить задуматься любого пытливого читателя.

Евгений Львович Именитов

Альтернативные науки и научные теории / Научно-популярная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука