Образ власти в современных российских СМИ. Вербальный аспект

А. Положительная интерпретация осуществляется прежде всего при использовании рационально-оценочной лексики, обозначающей качества, факты, явления позитивного характера (о классификации оценочной лексики — см. ниже, раздел «Оценочная лексика в смысловом пространстве «власть»: семантико-стилистические разряды, воздействующий результат», с. 129–149). Например, в материале Валерия Исаченко «В. И. Ленин и охрана культурного наследия» (РК РП — РПК — «Трудовая Россия», № 419, 23.02.2016 г. tr.rkrp-rpk.ra/get.php?5129): основатель Советского государства; Первый государственный деятель страны, который поставил охрану памятников природы, истории и культуры на уровень первостепенных государственных задач; крупномасштабные и отнюдь не маниловские ленинские план; Ленин делал все возможное и невозможное для сохранения русской культуры; И разве не знаменательно, что атеист Ленин предложил поставить памятник автору «Троицы»?». Здесь же — традиционные для политического дискурса советского периода оценочные средства: а) оценочные слова и сочетания слов: вождь, героическая деятельность, величие; б) модально-оценочное трагедия; в) позитивно-оценочные метафоры: всегда был впереди, обогнал свою эпоху, глубина и широта взглядов (о подобных средствах выражения оценки писал Г.Я. Солганик [Солганик 1981: 36–61]).

Б. Для создания негативного образа используются вербальные средства, находящиеся в «зоне» негатива. Конструируется новый образ Ленина — десакрализованный. Десакрализация осуществляется разными способами. Например, название материала А. Угланова «Турецкий след Ленина» — о том, что Ленин до 22 года помогал разгромленным еще в 1918 году войсками Антанты туркам (Аргументы неделі, 26.11.15 г.) — это аллюзия, отсылка к устойчивому словосочетанию «чеченский след», распространившемуся в период войны в Чечне и террористических актов на территории России; ассоциируется со всеми представлениями, которые связаны с понятием 'терроризм': захват заложников, гибель людей, боль, страх. Интернет-публикация «Помолодевший Ленин поразил СМИ» (интернет-ресурс Nationnews от 27/04/2015 г.), где рассказывается о посещении Мавзолея Ленина американскими журналистами, содержит слова, которые без всякого намека на эвфемизацию называют то, что связано с многолетним «пребыванием» Ленина в Мавзолее, а также оценочную лексику: мумия вождя мирового пролетариата; мумия одиозного политика и вождя трудящихся; было решено мумифицировать труп; Ульянов-Ленин — не единственный «бессмертный» клиент ученых. Нарочито откровенные обозначения гасят ореол, окружающий имя Ленина и все, что с ним связано.

Языковые средства журналистских материалов помогают суммировать представленный в тексте анализ прошлого и переоценку того, что в советские годы считалось незыблемым. См., например, телевизионный документальный фильм «Ленин. Красный император» (НТВ, 18.01.14). Оксюморонность сочетания: красный — 'революционный', император — 'монарх, единоличный правитель' — ключ к пониманию интерпретации образа Ленина в фильме: Ленин разрушил в России монархический строй, но стал полновластным главой новой империи — советской.